Пилот особого назначения

Просто какая-то часть души, функционирование которой не связано с мозгом, злорадно констатировала: «Шиш тебе вместо демобилизации!»

Мечты герра Штольца о мюнхенском домике, мечты сеньора Квартерона о красивой жизни, равно как и мечты десятков людей мгновенно испарились в нестерпимом жару. По палубе прокатилась многократно отраженная ударная волна, расшвыривая тяжеленные флуггеры, как картонки, не говоря о хрупких и беззащитных человеческих фигурах.

Аутодафе состоялось.

Глава 5 ЧУЖИЕ МОГИЛЫ

Декабрь 2621 г.

Авианесущий рейдер «Левиафан»

Планета Береника, система Альцион

…До каких пор это может продолжаться?! Именно этот вопрос должны задать себе все неравнодушные товарищи, все, кому небезразлично моральное состояние, а значит, и боеготовность нашего флотского осназа! До каких пор бойцы особого назначения будут использовать собственные спецнавыки, а также романтический ореол, овевающий их черные береты, в подобных неблаговидных целях?! Позавчера товарищеским судом слушалось дело сержанта 92-й отдельной роты осназа. Сержант Свиньин в точном соответствии с фамилией учинил пьяный дебош на дискотеке города N с целью завладеть вниманием одной из молодых посетительниц оной дискотеки. В результате трое граждан поступили в травмопункт, а указанная посетительница теперь ждет ребенка!

Газета «Небесная гвардия», раздел «Доска позора»

Набег на Беренику вспоминать одновременно страшно и неинтересно, хоть и имел он последствия труднооценимые.

Именно так: страшно и неинтересно. Обычно эти кони в упряжке не ходят — или страшно, или неинтересно.

Да только не в тот раз.

Мы освоили пилотаж чоругских флуггеров в первом приближении, а на орбите в доках крепости «Керчь» отремонтировали «Левиафан» в приближении втором. Товарищ Иванов, конечно, секретничал по спецслужбистской традиции, но только идиот не догадывался, куда мы направим бушприт нашей каравеллы.

Собственно, после общения с братом Небраской вариант оставался ровно один: Береника, система Альцион. То самое место, где потерпел крушение корабль француза и где тот видел множество аппаратов аэрокосмической агрессии весьма выразительного облика.

Раз там может быть гнездовье чужих, там точно будем мы, вооруженные всем нашим любопытством. А как иначе? Ведь чужие не просто агрессивны — они в состоянии инициировать взрыв сверхновой, а значит, обречены на пристальное внимание со стороны органов.

Нет, ну подумать только, я, Андрей Румянцев, теперь сам — органы! Поверить не могу!

Итак, чтобы не лить воду: неинтересно, поскольку я почти ничего не видел (да и слышал мало — одни недолгие панические вопли в эфире). Страшно, в общем, по той же причине — когда ничего не знаешь, страшно бывает до поноса. Тем более кое-что я о чужаках знал. И этого «кое-чего» было достаточно для приведения организма в состояние трепетной бдительности.

Еще раз: итак, в середине декабря, когда матчасть была в строю, товарищи пилоты были в строю и товарищи осназа были там же, нас всех собрал шеф и открыл страшную тайну: мы выступаем. И тут же раскололся, в каком направлении.

Дело было на нашем секретном складе. За время брифинга ВПП космодрома очистили от лишних глаз, мы выкатили туда машины, да и стартовали без лишних слов. За нами потянулись «Кирасиры» с осназом.

Очень непривычная была орбита. Оч-чень!

Орбита населенной планеты — оживленное место. Особенно если это центральная планета колониального сектора — как Грозный. Здесь всегда густо засижено спутниками, суетятся планетолеты с катерами, из атмосферы взлетают могучие корабли первого ранга и обильно роится всякая мелочь.

Вся эта летучая братия сверкает дюзами: мелкие светофоры маневровых и настоящие вулканические жерла, когда маршевые выходят на разгонный режим.

В результате орбиты Земли или, скажем, Марса, где пашет дюжина межзвездных космодромов и чертова куча взлеток планетарного калибра, похожи на реки огня с целой системой притоков — чем дальше, тем реже и тоньше.

Наша орбита была совсем иной.

Режим секретности освобождал не просто стартовый коридор — целое, блин, стартовое полушарие!

Представляю, как матерились гражданские, для которых были захлопнуты окна пролета почти на час!