Пикник на обочине. Пророк Зоны

Он попятился. И ткнулся спиной во что-то холодное, источающее все тот же запах развороченной могилы. Это было уже слишком. Он рванул в сторону, споткнулся в темноте, растянувшись на разбитом асфальте. Броском перекинул тело на спину, тыча в зенит стволом винтовки. Указательный палец застыл на спусковом крючке, неведомой силой удерживаемый о т немедленного выстрела. Смотреть туда, вверх, не хотелось до отчаяния, но Кот заставил себя вытаращиться навстречу своему ночному кошмару.

Над ним в неестественной неподвижности высился тот самый силуэт — мужчины, что маячил за стеклом. Выставив перед собой руки с растопыренными пальцами, фигура подалась вперед и, неуклюже пошатываясь, двинулась в темноту. Вцепившись в оружие, Кот в оцепенении наблюдал эту сюрреалистическую картину. Раздался глухой удар: это жуткая женщина, выйдя из дверного проема, уткнулась в высохшее дерево. Отшатнулась и какой-то утиной походкой, переваливаясь с боку на бок, побрела вслед за первой фигурой.

Подавляя страх, Кот мысленно матерился. Хоть и знал про такое явление, но одно дело — знать, и совсем другое — осязать и вдыхать этот запах. Даже в детстве, слушая байки старых сталкеров про живых мертвецов, он эдак скептически ухмылялся. А ухмыляться, похоже, нечему. Слишком жутко, слишком осязаемо и, черт возьми, об оняемо все это. С трудом взяв себя в руки, Кот осторожно последовал за собственным кошмаром. Увидел, как фигуры неуклюже толкутся у входа в школу. Что-то их тянуло туда. И это крайне не нравилось сталкеру. Нужно было предупредить товарищей. Он быстро вернулся к двери запасного выхода. Теперь он не сомневался: не сумев пробиться через школьные двери, беспокойные трупы пытались пройти именно здесь. Преодолев инфернальный ужас, Кот заставил себя войти в темноту. Точно: за первой дверью оказалась вторая, запертая. Недолго думая, Кот высадил ее плечом и вошел внутрь. Подумал — и тщательно прикрыл за собой дверь. После чего, освещая путь фонарем, направился в сторону фойе.

Спутники были уже на ногах. Шевцов хмуро стоял в сторонке, Аким же с неприкрытым недоумением смотрел, как пялятся на него через стекло эти две дикие фигуры. Больше всего поражала именно реакция Акима. На его месте сталкер предпочел бы орать от страха, а не разглядывать чертовых зомби так, будто те не оправдали его ожиданий.

— Видал? — зачем-то спросил Кот Акима.

— Это они… — тихонько сказал Аким.

— Кто? — не понял сталкер.

— Доктор… Соседка…

В голове у Кота с трудом провернулись застывшие шестеренки. Он пялился в сторону этого мистического «ока», где по-прежнему лежали «вещи мертвецов», и в мозгу вроде бы стала складываться какая-то догадка, когда за спиной вдруг раздались негромкие шаги.

Все трое разом обернулись.

По ту сторону черного пятна стояла девочка. Лет семи, в полузабытой теперь школьной форме, с пышным бантом в темных волосах. Она стояла неподвижно и, не моргая, смотрела на Акима.

— Катя? — бесцветно спросил Аким. Сделал шаг в ее сторону, остановился в неуверенности.

Только тут Кот заметил, что бант и белый форменный передничек измазаны землей. Машинально подумал — как избират ельно Зона сохраняет от тления тела и предметы. А после еще разглядел ее лицо — ненормально бледное, с глазами, застывшими посреди темных кругов. Пауза в несколько секунд могла показаться вечностью. За происходящим внутри неподвижно наблюдали застывшие за окном фигуры.

И вдруг девочка чуть подалась вперед, приоткрыла рот с бледными тонкими губами. И издала этот, совершенно нечеловеческий, крик. Леденящий душу, пропитанный ужасом и тоской, начинающийся на запредельных низах и мгновенно переходящий в ультразвук.

И тут что-то произошло с Акимом. Он изменился в лице — и это выглядело куда страшнее, чем все эти внезапно ожившие покойники. Он отпрянул от девочки, как от чудовища, задрожал, задышал тяжело и часто.

Кот вдруг с изумлением увидел: в его руке был пистолет. С каким-то звуком, чем-то походившим на жуткий вой ожившей покойницы, Аким вскинул оружие, направив его на девочку. Пистолет трясло в худой ладони, и Кот был уве рен, что парень промахнется. Но неожиданно Аким всхлипнул и рывком упер пистолет себе в подбородок.

Они успели к нему прежде, чем грянул выстрел. Сбили безумца с ног, оттянули руку. Пуля ушла в потолок.

— Ты что же это, дурак?! — прорычал сталкер, заламывая руку бьющемуся Акиму.

Тот вырывался и рычал, захлебываясь в слезах:

— Не так! Я не так хотел! Я не хочу, чтобы и ОНИ так! Я не хочу их увидеть! Убейте меня!

Кот поднял глаза на эту жуткую Катю — и не увидел. Наверное, ее спугнул выстрел. И вдруг он с ясностью понял, чего Аким так боится. Боится настолько, что готов снести себе башку, лишь бы не столкнуться с тем, что считает теперь неизбежным.

Он боится, что вслед за другими владельцами вещей, лежащих в центре этого «ока», к нему придут его мертвые родители.

Совсем не так он видел это вожделенное «воскрешение», совсем не так. Это З она. Умеет она ломать человека.