Пикассо

В первые годы после окончательного возвращения Пикассо в Париж в его картинах преобладал голубой цвет. «Меня окружает голубой мир», — повторял он. Атмосфера и приемы «голубого» периода характерны для картин, созданных осенью и зимой 1904 года. Некоторое исключение составляла лишь одна крупная работа, выполненная в серо-голубых тонах. При создании этого полотна ему позировала прачка, жившая и работавшая в том же доме, где находилась студия художника. Она изображена держащей утюг, на который она налегает всем телом. Если не считать улыбки на ее бледном лице, длинные иссохшиеся руки прачки и убогость пустой комнаты свидетельствуют о безысходной нужде. Одно ее плечо, поднятое под острым углом, чем-то напоминает грустную позу старого гитариста с другой картины Пикассо. В обеих картинах ощущается влияние Эль Греко со свойственным ему манерным искажением человеческих фигур и его средневековых предшественников.

Еще в одном крупном полотне, «Актер», также воссоздана драматичная обстановка. Как и для других картин, позировал ему сосед по дому. Неестественно тонкими руками и пальцами, искривленными, словно сучья деревьев, актер, наклонившись над суфлерской будкой, в одиночестве жестикулирует перед зрительным залом. Его изогнутое продолговатое тело обтянуто трико с голубой отделкой. Даже не зная роли, которую он исполняет, можно видеть, что его поза выдает глубокие внутренние страдания и нужду.

В отличие от «Старого гитариста» и большинства фигур «голубого» периода картина «Актер», очевидно, одна из первых, в которой объект помещен в трехмерное пространство, создаваемое голубизной фона. Этот элемент наряду с использованием ранее не применявшихся красок возвещает о наступлении в творчестве Пикассо нового периода. Последовавший за этим двухлетний период получил название «розового». «Актер» явился его провозвестником. Пикассо оставлял позади сумеречный голубой мир жалких, отверженных изгоев, чьи образы ранее вдохновляли его. Он открыл для себя на Монмартре новый мир — цирк. И хотя жизнь на цирковой арене также таила множество трагедий, она не внушала отчаяния. Актер и клоун — служители искусства. Их мастерство и смелость перед лицом непредсказуемого и опасности чем-то напоминают корриду. Именно они подсказали Пикассо дорогу, по которой он будет следовать при создании будущих творений.

Арлекин

Уже в ранние годы «голубого» периода в его работах появляется этот образ — юноша в костюме актера, приготовившийся к спектаклю, в котором он, судя по его хрупкому виду, всего лишь еще одна жертва, один из лицедеев, перенесших на сцену нравы отвергшего его общества. Независимо от исполняемой им роли, комичной или трагической, его фигура вводит в заблуждение, ибо трагедия кроется не в его жестах, а в нем самом.

Образ Арлекина постоянно напоминает о себе в работах Пикассо. Даже в период кубизма, которому не были свойственны элементы художественной символики, ромбовидная отделка костюма этого изгоя часто выдает его присутствие. Неотступное перекочевывание этого трагического образа из картины в картину побудило профессора Юнга предположить, что причина его постоянного появления кроется в подсознательном желании Пикассо представить самого себя в его образе. Это предположение подкрепляется тем, что в ранние годы Арлекин приобретал черты самого художника. Однако Пикассо видел себя не только в образе этого юноши с надломленной душой. Его любовь к перевоплощению, безусловно, побуждала его представлять себя в различных ипостасях. Можно утверждать, что бык, лошадь, минотавр, сова, голубь, задумчивый влюбленный, бородатый художник и даже держащий свечу ребенок также являлись частицей того, кем воображал себя Пикассо.