Пик

Я крутанулся вокруг своей оси, влетел лицом в стену и со всей силы всадил кошки на обоих ботинках в скалу. К счастью, одна из кошек закрепилась в стене, я оперся на нее, сняв немного нагрузку с рук. Схватился что было сил левой рукой за веревку, отпустил правую руку. Стянул немного зубами внешнюю рукавицу, отпустил, тряхнул рукой, скинул рукавицу вовсе. (У меня была с собой еще одна пара в рюкзаке.) Повторил то же самое с левой рукой. На следующем шагу мне нужна была вся сила рук, какая только есть. И я надеялся, что Йоги внимательно за мной наблюдает, потому что скоро мне понадобится его помощь.

Я пошел ногами вверх по стене, упершись в итоге ногами в угол карниза. К счастью, кошки удержали. В последний момент я отпустил веревку левой рукой и замахнулся, надеясь, что Йоги сумеет меня за нее схватить. Так он и сделал — он заранее снял внешние рукавицы, так что захват получился прочный. Но один он меня наверх не втянет. Я отпустил веревку и правой рукой стал щупать скалу, надеясь, что найду, за что зацепиться. Я нащупал трещинку, небольшую, хватит только чтобы подушечки пальцев уткнуть. Изо всех сил подтянулся. Если это не сработает, Йоги придется меня просто отпустить. Поняв, что выше я уже вылезти не могу, я поджал правое колено к груди и попытался засунуть ногу в петлю. Зацепил ее носками кошки, но этого хватило. Теперь надо было выпрямиться, и до верха карниза останутся какие-то десять сантиметров.

Йоги перетянул меня через край, и мы оба повалились на спину, пытаясь отдышаться. Он протянул руку, выставил мне регулятор на четверку, я сделал то же самое ему. Даже с удвоенной дозой кислорода мы валялись так минут пять.

Я попытался вообразить себе, как себя чувствует в этот момент Сунджо — он видел все наши экзерсисы. Видимо, моя ошибка пошла ему на пользу — через пару минут он выбрался наверх без посторонней помощи, что твой человек-паук. Яш последовал за ним.

Они дали мне отдохнуть еще пятнадцать минут. Это было совершенно необходимо. Йоги не снизил мне дозу кислорода до самого выхода. Это тоже было мне совершенно необходимо.

Третья ступень была легкой прогулочкой по сравнению с первыми двумя, несмотря на то что находилась выше.

Взяв ее, мы увидели еще один труп. Мужчина, лежит навзничь, одна рука откинута, другая в кармане парки. Этот умер совсем недавно — возможно, один из тех немцев, что погибли, когда мы сидели в ПБЛ. Никаких намеков на его напарника. Интересно, подумал я, он умер на пути вниз или на пути наверх? Интересно, подумал я, сколько людей ждали его дома? Не знаю ни одного восходителя, который бы лез на гору без твердой уверенности, что вернется живым. Я сделал шаг и встал к погибшему альпинисту спиной, пытаясь выбросить слова мамы из головы.

Впереди лежало ледовое поле под пирамидой и вершинное ребро.

Йоги показал пальцем на часы, потом поднял два пальца. У нас осталось два часа.

Мы пристегнулись к веревкам и побежали через ледовое поле. Не знаю, как Сунджо, а у меня началась самая настоящая «вершинная лихорадка». Ведь сейчас у меня вообще почти не должно было оставаться сил, а вместо это я чувствовал себя как марафонец на старте. Слова мамы растворились в воздухе. Ничто не помешает мне зайти на самый верх.

Поле постепенно делалось круче, окаймляя нечто каменное. Я подумал, это вершина, но это оказалась груда камней, наваленная недавней лавиной. Иные из булыжников были размером со школьный автобус. Черт!!! Пройти все это только ради того, чтобы упереться в лавину? Через эту кучу мы переберемся, но на это уйдут многие часы.

Йоги показал на кучу камней и покачал головой.

Еще бы не обидно! — подумал я, с горечью глядя на камни. Йоги дернул меня за рукав. Я решил, что это команда спускаться. Все, конец приключениям. Я хотел крикнуть ему, чтобы должны попытаться ради Сунджо. Впрочем, бесполезно.

А Йоги, оказывается, вовсе не давал команду на спуск. Он указал на другой скальный склон, в стороне от последнего бастиона. Оказывается, путь на вершину лежит мимо ледового поля и кучи камней, а не сквозь них.

И снова нам пришлось идти траверсом по узкому карнизу вдоль стены, зацепившись за веревку, которая выглядела так, словно висит тут уже лет триста. Пройдя метров пятьдесят, мы уткнулись в стену, облезть которую было не так легко — потребовалось много времени и все наши акробатические способности. В конце траверса мы прошли серию небольших карнизов, потратив на них минут двадцать. Преодолев их, мы вышли на верхний склон ледового поля пирамиды, обогнув обломки лавины.