ПиДЗа

Сегодня не везло. Утренний хабар был скудным. Пары мешков чермета едва хватило на то, чтоб Сонька, кривя недовольной рожей, все-таки выдала бутылку паленки. Алкоголь чуть успокоил дрожащие руки, делая движения не такими скованными.

Под конец лета стояла безветренная жара. Марево, накатившее в полдень, совсем расслабило Будулая, лениво пролежавшего весь день на матрасе подле хибары. Хотелось жрать. Скоро должны потянуться вечерние самосвалы с просроченными сосисками, подтухшими рыночными овощами, объедками из столовых и прочими отходами цивилизации, коя уже виднелась на горизонте новым микрорайоном человейников.

Кузов самосвала начал подниматься. На утрамбованный многометровый слой мусора, посыпались вновь прибывшие полиэтиленовые мешки. «О, ссаться ночью буду», — подумал Валерка, доставая из надорванного черного пакета четверть большого арбуза и укладывая добычу в квадратный портфель, какие носят школьники начальных классов. Яркий принт Гуффи глянцевой поверхности ткани нелепо смотрелся на плечах взрослого мужчины. Но Будулая это не смущало. Рюкзак идеально подходил для сбора продуктов: в отличие от модных тряпочных сумок в нем подмякшие помидоры не размазывались соплями по стенкам.

Машка Тонконожка, копавшаяся чуть правее, радостно крякнула, держа в руке минимум пол бутылки портвейна. «Хотя бы моча», — позавидовал Будулай, чувствуя, как усиливается вечерняя тряска.

Машина свалила мусор, взревела старым мотором и удалилась в город за новой партией отходов. Сегодня воронье куда-то подевалось, оставив кричащих чаек без конкуренции, и, если закрыть глаза, можно было представить море, променад и… Валерка одернул себя, пока мысли не забрели слишком далеко. «Хорош!» Тут на свалке жизнь простая. Однодневная. Много думать не нужно. Поработал, выпил, пожрал, прожил еще один день, и на том спасибо. Набив портфель припасами, Будулай собрался уходить, прихватив с собой хороший моток медной проволоки, кем-то неосмотрительно выброшенной, к его счастью. Завтра на чекушку хватит. А там новый день, что Бог пошлет.

Любопытством Валерка не отличался. Его теперь мало что заботило, но наметанный ментовской глаз уцепился за сбившихся в кучу Тонконожку, Ирку и Пирата. Они что-то нашли и теперь рассматривали лежавшее у их ног. К пятнадцатому году жизни на свалке удивить Будулая было нечем. Чего он только не повидал. Трупы: горевшие, застреленные, с отрубленными конечностями, вздутые до безобразия, сжираемые опарышами. Свалка стояла на костях. На костях тех, кому даже после смерти не нашлось места среди умиротворенного покоя кладбищ.

— Че столпились? — прохрипел Валера.

— Да тут это, ментов надо вызывать, — ответил Пашка Пират, прозванный так за отсутствие левого глаза. Пустую же глазницу Пират всегда прикрывал повязкой.

— Будулай сам мент, — гоготнула Ирка, быстро заткнувшись пойманным взглядом Валерки.

Обычно если находили труп, от греха подальше никаких ментов не вызывали. Человека уже не спасешь, а себе проблем можно поиметь. Иногда сами хоронили в овраге на окраине свалки. Иногда оставляли как есть. Птицы и крысы, быстро умеют заметать следы.

«Нахуй им менты?» — про себя удивился Будулай. Он подошел к троице и оттолкнул в сторону Тонконожку. То, что он увидел, непривычно кольнуло его сердце. Защемило в груди давно забытым чувством, старательно, до отупения заглушенным водкой. Теперь «это» неприятно встало комом в горле Будулая. В картонной коробке, которая была набита тряпьем, лежала крохотная, не больше ладони девочка. Малышка сосала палец и смотрела большущими голубыми глазами, еще подернутыми младенческой пеленой, прямо в душу стареющего бомжа Валеры.

— Че делать-то? — вырвала Будулая из оцепенения Ирка.

— Накормить надо, — машинально ответил Валера. Он укутал малышку в тряпки, стараясь не дотрагиваться до нее черными от грязи руками. — У меня молоко есть.

Глава 24

Смоленская область

2022 год

Юлька выросла красавицей, но в свои десять лет сама того еще не понимала. Короткие светлые волосы, подобно вздорной Юлькиной натуре, торчали во все стороны по-пацански задиристой и неусидчивой девчонки.