Читаем Пiд тихими вербами полностью

- Коли б то бог дав!.. А то все неврожай та неврожай,- зведуться люди нiнащо! - бiдкався дiд.

- А зведуться, дiду, коли не будуть дбати про те, щоб краще господарювати… А то лiси рубають, а земля сохне, i дощiв меншає… I виробилась земля, витратила всю силу, а вони й сили їй не вертають…

- А як же їй силу вертати? - питав дiд. Зiнько почав був розказувати, що прочитав недавно в книзi, але дiд i слухати не хотiв, тiльки рукою махнув:

- Ат! Вигадки! Колись i вчених не було, та якi врожаї були! А тепер через те й неврожаї, що вченi понаставали, не вiрять нiчому старосвiтському, все в їх дурниця! Гнiвається земля - тим i не родить! От що!..

- Хiба земля жива, дiду? - спитала Гаїнка.

- А ти думаєш - нi? Вона все чує й знає. Усi грiхи людськi бачить i вгинається, як по їй грiшник iде… а як якого то й з ями викине мертвого. Як люди гарнi до неї, вона радiє й пособляє їм, а як нi, то плаче й гнiвається.

- Та чого ж вона гнiвається? - спитався, усмiхаючись, Зiнько.

- Того, що її не шанують! Вона - наша мати, вона - свята! Її цiлувати треба, кланяючись!.. А в нас що роблять? Не то дитина дурна, а й здоровий лобуряка сяде та й давай кийком гатити по їй. Iграшки йому!.. Або, колись було, молодиця, як несе обiд орачам, то вбереться, як на Великдень: вiзьме плахту гарну, розпустить намiтку довгу, бо так треба до землi йти. От воно й родило i на вгородi, й на полi. А тепер iде молодиця, прости господи, як та росомаха: у самому очiпку, ще й начоси повипускає, а замiсть плахти задрипана спiдниця. Ну, хiба ж це шана землi? Ну, вона, свята, й гнiвається.

Гаїнка глянула на свої колiна й побачила там плахту; тодi лапнула себе за голову: неслухняне русяве волосся все вилося з-пiд очiпка. Вона мерщiй ухопила хустку, що лежала бiля неї, й напнулася.

- Нi, дiду,вiдказав Зiнько,- тут не в тому сила.

- Ат! - перепинив його дiд.- От я тебе люблю дуже, Зiньку, що ти добрий чоловiк i гарно, по-божому, живеш, а то вже не люблю, як ти з книжок почнеш верзти всячину. То вже вiд лукавого, отi книги.

- Адже й євангелiя - книга,- сказав Зiнько. Дiд розсердився:

- Що ти рiвняєш? То євангелiя, а то казна-що!.. От уже не люблю!..

По стежцi вiд поля почулася хода.

- Батько, батько йдуть! - скрикнула Гаїнка. I справдi, незабаром на краю пасiки стала висока гарна постать Остапова.

- Здоровi, тату! З недiлею.

- Здоров, сину! I тебе з недiлею.

- I ти тут, Зiньку? Здоров!

- Здоровi, тату!

- А чом же ти до мене з Гаїнкою не прийшов? У мене до тебе й дiло є.

- Казала менi Гаїнка. Яке ж там дiло?

- Нехай же згодом,одпочину трохи. Сiв до гурту й почав розпитувати дiда Дороша про пасiку. Погомонiвши, сказав до зятя:

- А ходiм, Зiньку, до того лану, що бiля кривої балки, я там щось хочу тобi показати.

- I я з вами,скочила Гаїнка.

- Нi, ти не ходи,звелiв батько.- Ми зараз вернемось.

- _ Ну, дак вертайтеся ж швидше! Тесть iз зятем пiшли з пасiки. Вийшовши на поле, пiшли помалу серед високих житiв. Зiнько мовчав, дожидаючись, поки тесть сам озветься з своїм дiлом. Як уже вiдiйшли трохи геть, той загомонiв:

- От що, Зiньку: е в мене одно дiло дуже добре.

- Ану, скажiть!

- Знаєш ти Горянського землю? Добра земля?

- Ще б пак!

- Що, якби нам її в посесiю взяти?

- Еге! Де ж таки? Двi з половиною тисячi десятин! Хiба ж то на нашу силу?

- Аби схотiли, то буде й на нашу. Зберемо такий гурт, товариство, вiзьмемо землю, а тодi подiлимо частками - скiльки кому треба. Адже тобi треба?

- Та трохи таки треба…

- I гаразд! I добре! - зрадiв Остап.- Вiзьмеш скiльки схочеш.

- Або ще й на скiльки грошей вистачить.

- За грошi не турбуйсь! - одказав Остап.- Коли в тебе зараз усiх нема, то можна на який час позичити, здобути… А там земля їх верне… Це вже я тобi грошей добуду.

- Спасибi вам, тату!

- Дак виходить - пристаєш?

- Чому - нi? Як уся громада пристане, то й я.

- Та нi ж бо! Це не вся громада братиме землю, а так - товариство, гурт.

- А як на мою думку, то краще, якби вся громада… Ну, а хто ж у тому гуртi?

Остап почувався, що тепер вiн аж у самих суточках. Одначе не виявляв того, а казав певним голосом:

- Та люди все гарнi, заможнi,- нема чого боятися, що невидержка буде з грiшми, як пановi платити.

- Хто ж то?

- Та ось - я та ти… Тонконоженко Терешко… сват Манойло Гаврилович… Ну, вже тут, знаєш, не минеш i Дениса… Хоч ти його й не полюбляєш, та таки ж вiн тобi брат, то треба вам родичатися…

- А ще хто? - допитувався Зiнько.

- Та, мабуть, i всi…

- Нi, цих мало: не подужають.

- Та ще буде старшина… та Яхрем Рябченко… Вавилов… Оце поки й усi… Може, ще кого доведеться приняти,- того вже не знаю. Дiло баришовите! Тут так, що можна на карбованець два заробити.

- А чого ж то воно таке баришовите? - випитував Зiнько.

- От так! Та земля ж яка там добра - це раз. А друге - цiну на землю тодi вже ми самi, яку схочемо, скажемо, бо навкруги не буде такої землi, щоб нашим диблянам брати… Ну, дак скiльки ж тобi десятин?

- Нiскiльки,вiдказав спокiйно Зiнько.

- Як то? - здивувавсь Остап.- А ти ж казав, що пристанеш.

- I пристану, коли вся громада вiзьме землю.

- А з нами ж чому не хочеш?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука