Пятый всадник

– По блату… Запихали прямо мне в глотку, да еще каблучком сверху притопнули. Ты хоть знаешь, как ее кличут? – Клэр простонала. – Зайка! Эта «зайка» едва-едва чашку с кофе приподнимает, а у нас семипудовые трупы ворочать приходится!.. Или, скажем, только я поставлю Шостаковича, как она – раз! – и поменяет диск на свой хип-хоп. Ах, дескать, доктор Уошберн, наша работа требует правильного настроя! Да, Зайка, давай танцульки в морге устроим, а мертвецы пусть пока на холодке поваляются… О-ох…

Я не удержалась и фыркнула, пиво тут же попало в нос, и возникшую у столика Синди встретил мой чих и кашель.

– Здрасьте, девочки!

– И вам того же, – кивнула Клэр. – А где Юки?

– Мы возле суда расстались… Шлет свои извинения.

– Слушай, как она?

– Сама не представляю, – покрутила головой Синди. – Наверное, только процессом и держится. Сосредоточена лишь на нем, еще более одержимая, чем я.

Лоретта кинула на стол меню и выставила тарелочку с чипсами. Синди тем временем рассказала нам, что за последние дни произошло в суде.

– Сегодня имя доктора Гарзы всплыло опять. Трехлетняя девочка лишилась матери из-за ошибочно назначенного препарата. Прием в отделение оформлял Гарза. Выписку сделали через похоронное бюро Джеймсона… Вот так посидишь-посидишь в суде, а потом ну до того захочется кого-нибудь пригвоздить своим боевым пером, аж до судорог. – И Синди принялась нервно тыкать в воздух трубочкой для коктейля. – Ни-ког-да не ложитесь в больницу, вот вам мой совет! В больничных инцидентах погибает больше людей, чем от рака груди, СПИДа или автокатастроф.

– Ну-у, это ты хватила!

– Линдси, врачебные ошибки стоят в первой десятке причин смертности в Америке! Кстати, я тут кое-что нарыла про Гарзу. Если верить моим данным, мальчик времени не терял.

– То есть? – заинтригованно спросила Клэр.

– Где он только не работал! Кливленд, Роли, Олбани… Только появится в больнице, как там подскакивает смертность.

– Послушай, то, о чем ты говоришь, – это скандал национального масштаба! – Клэр даже пристукнула кружкой по столу. – Грязные шарлатаны слоняются по стране, а медицинские учреждения их не выдают из-за боязни судебного преследования!

Синди кивнула.

– Эти, с позволения сказать, «ангелы смерти» добавляют в свой послужной список десятки, а то и сотни смертей, пока их не поймают. Если такое вообще случается.

– Неудивительно, что Юки просто одержима этим Гарзой, – заметила я. – Она уверена, что именно он повинен в смерти мамы.

– Одно ясно, – подытожила Синди. – Кто-то в той больнице абсолютно точно несет ответственность за трагедию с Кэйко. Кабы не этот человек, она бы сейчас дома сидела. И за чашечкой чая советовала Юки, в чем ходить и как найти себе мужа.

Глава 54

Утренние пробки отхватили добрых пятнадцать минут от драгоценного запаса времени, и сейчас Синди оказалась в цейтноте. Раздраженно толкнув входную дверь, она бесцеремонно прошлась по ногам коллег, чинно устроившихся на скамейке прессы, и подсела к Юки, сегодня занявшей место у самого барьера для публики.

Шло трехстороннее совещание, причем явно немирного свойства. Возле кафедры судьи-председателя О' Мара и Крамер о чем-то спорили приглушенными голосами.

Судя по всему, Бевинсу это уже изрядно надоело.

– Не вижу здесь проблемы, мистер Крамер. – Он мотнул своим «конским хвостом» и поправил бифокальные очки. – Все, возвращайтесь на место. Оба.

Крамер оттолкнулся от кафедры и поплелся к столу, а Морин вышла на середину. Махнула гривой тициановских волос. Знак победы? Подражание судье?

О'Мара вызвала следующего свидетеля.

По залу из угла в угол каталось жужжание, пока к присяге приводили поразительно красивую платиновую блондинку лет сорока. Ее изящный костюм, явно от европейского дизайнера, был под цвет зеленых, как оливки, глаз и великолепно сочетался с накрахмаленной белой сорочкой мужского покроя. В целом возникало впечатление непривычно развитого вкуса и уверенности в себе.

– Что происходит? – прошептала Синди соседу-репортеру. Парнишку словно специально вылепили под Кларка Кента, того самого журналиста, который время от времени превращался в супермена: молодой, темноволосый, в очках и с такой симпатичной рожицей, что даже потянуло его ущипнуть.

– А… кхм… Здравствуйте. Вит Эвин, «Чикаго трибюн», – последовал ответ.

– Прошу прошения, я – Синди Томас.

– «Кроникл»?

– Вот-вот.

– Читал я ваши репортажи. Ничего, сойдет.

– Спасибо на добром слове… Ну, так что у нас?

– О'Мара вызвала свидетеля защиты. Хочет, чтобы вражеская сторона поработала на ее версию. Вообще приемчик довольно хитрый. Крамер то не имеет права вести перекрестный допрос собственного свидетеля.

– То есть у нее полностью развязаны руки? Пока Крамер сам не вызовет своего свидетеля?

– Ага. Я смотрю, вы разбираетесь.

– Похвала за похвалой, с ума сойти… С меня, наверное, причитается?

– А что, очень даже, – ответил Вит Эвин, скаля зубы в белоснежной улыбке. i.

Резкий удар судейского молотка восстановил тишину в зале.

– Прошу сообщить суду ваше имя, – сказала О'Мара.

– Доктор Соня Энгстром.

– Доктор Энгстром, какая у вас должность в муниципальном госпитале?