Пятый угол

«Мой мужчина» — вдруг сообразила я, что подумала именно так, «мой», как приятно это осознавать, как приятно начинать все с чистого листа, и пусть наше полотно кто-то неудачно заляпал черной краской, но мы же сами в состоянии дорисовать на нем звезды и лунную дорожку.

На заплаканном лице появилось подобие улыбки, как хорошо, что в полумраке Саша не мог видеть это хитрое выражение моей физиономии. Надеюсь Костя не забыл, как в юности мы переговаривались шифрами, почему бы и не тряхнуть стариной. Пытаясь унять волнение, я дрожащими пальцами набрала его номер, Градов ответил мгновенно, словно только и ждал сигнала.

— Костя, — слишком непосредственно произнесла я, помнится Волокитин заметил, что актриса из меня препаршивая, надеюсь док тоже думает также.

— Катя, — протараторил он, — родная моя, я с ног сбился уже, куда ты пропала?

— Кость, все в норме, — кажется голос дрогнул, и я, сглотнув слезы, продолжила: — Честно, как в моем любимом фильме, ты же его помнишь?!

Градов тяжело задышал в трубку, я на расстоянии ощутила его напряжение и мандраж. Как же мне хотелось его сейчас успокоить, сказать, что пока мне никто не причинил вред. Но я отчётливо помнила, что лишнее слово и кара будет неминуема.

— Помню, — тревожно произнес он. — Я постараюсь найти тебя.

— Я тебя тоже, — произнесла я в конце, практически выкрикивая в трубку, которую начал выхватывать у меня Саша.

Костя понял, я даже не сомневалась. У него отлично работает логическое мышление, и если бы он не пошел по пути спасения жизней, то точные науки сейчас бы приобрели отличного профессора.

— Умница, — прошипел рыжий. — Завтра с утра позвонишь Волокитину и назовешь сумму и место доставки.

— Он не раскошелиться, глупая затея, — не смогла промолчать я в ответ.

Они либо придурки полные, либо действительно наивные и слишком плохо знают моего бывшего. Да он за копейку удавиться, а тем более в ситуации, где мы с ним чужие люди. Олег слишком злопамятен и рассчитывать на его помощь явно не стоит.

— Это мы еще посмотрим. Не захочет платить, получит свою цыпочку по частям в конверте, — зло рассмеялся Саша и захлопнул крышку подпола.

Я привалилась спиной к бетонной стене и покачала головой, удивляясь своему невезению. Как в песне из советского фильма, может и меня мама родила в понедельник, оттого все в жизни наперекосяк.

Можно сколько угодно ныть и жалеть себя, а еще рассчитывать на чудо, на помощь, можно присосаться, как клещ и тянуть жизненные силы из другого, въехать на чужом горбу в рай, но тогда, что именно «ты» будешь представлять собой? Субстанцию из кожи и скелета?! Пустое место в глазах окружающих? Ноль в своих?!

Резво вскочив, я ринулась к деревянной перегородке, вцепившись в нее пальцами, попыталась расковырять короткими ногтями рейки. Куски дерева занозами вонзались в кончики пальцев, через полчаса ковыряния мне почудилось, что я практически не ощущаю свои конечности. Руки зудели, щипали и болели, а пальцы кажется были содраны в кровь. Я уже готова была вгрызться зубами, когда сняла туфли и просунула тонкий каблук в зазор между досками.

— Что ж проверим, — прокряхтела я, воодушевившись подобным зрелищем, — так ли прочны шпильки, как обещает производитель.

Поместив каблук меж досок, я потянула лодочку в одну сторону, словно пытаясь отодвинуть доску. Она немного заскрипела, но гвоздь, пусть и ржавый никак не давал ей волю. Усилив давление на каблук, я более настойчиво повторила маневр и доска, снова крякнув, вернулась на место, но вместе с тем пространство между ней и соседней увеличилось. Немного приостановив свою бурную деятельность, я прикинула: для того чтобы выбраться отсюда, мне необходимо будет выломать хоть бы реек пять. Иначе высока вероятность, что я просто застряну.

Закатав рукава блузки до локтя, я вновь принялась за свое грязное дело. Во мне будто открылось второе дыхание и даже проснулся азарт, при этом периодически я останавливалась с целью прислушаться, что там творится наверху. Подойдя поближе к люку, я встала на цыпочки, но единственное что удалось расслышать, так это монотонное звучание телевизора. Что ж это даже хорошо, главное, чтобы парни находились в доме, а не вышли случайно покурить на крыльцо, а тут и я, появившаяся из-под земли.

Последний луч солнца озарил узкую щель перед моим лицом, а я почувствовала себя Дюймовочкой, которую злая мышь собралась выдать замуж за крота, и та прощается с солнечным светом навечно. Я с тоской взглянула на прощальный луч, но постаралась взять себя в руки и не раскисать раньше времени. Нельзя сдаваться пока не испробованы все варианты.