Пятый квадрат

– Бегу! – заверил старший сержант, пропустил вперёд тяжело шлепавшего подошвами ботинок пулемётчика Кудряшова и только тогда неторопливо припустил к лесу. Он бежал, постоянно оборачиваясь и глядя на завывающую моторами технику так, словно старался запомнить, словно видел её в последний раз, словно прощаясь. В его сердце тёмной змеёй заползла неизъяснимая, щемящая тоска. Но вскоре листва закрыла уходящую колонну непроницаемым занавесом. Разведчики продолжали движение, всё дальше и дальше углубляясь в лес, и постепенно перешли с бега на привычный размеренный шаг. Чем шире становилась полоса зелени, разделяющая спецназовцев с асфальтовой дорогой, тем привычнее и спокойнее чувствовал себя старший сержант. Непонятная печаль утонула в привычной, тихой суете поиска. Спецназовцы уходили на шесть дней. Шесть дней – пять квадратов – пять километров по прямой, и неимоверное число зигзагов, и соответствующий километраж в пределе каждого из квадратов поиска. И почти совсем рядом, в соседних квадратах, – вторая и четвёртая группы, чуть дальше первая, а за ней все разведывательные группы второй роты. Весь отряд. Приказ довели до каждого бойца: обнаружить лагерь подготовки боевиков, не просто боевиков, а снайперов, обнаружить и уничтожить и никаких «по возможности». Уничтожить, и всё. Иностранного инструктора уничтожать первым. И как предостережение: среди боевиков возможны лица славянской национальности – могут выдавать себя за пленных. За инструктора комбат обещал орден. Орден у Маркитанова был, лезть под пули из-за второго он не рвался. Это удел молодых и ретивых, он своё навоевал, пусть они… кому повезёт… А он? Он, как всегда, не спеша, как получится…

Дмитрий переступил через обломанную снарядными осколками ветку, оглянулся на разлетевшуюся из находившейся справа воронки землю, втянул носом всё ещё витающий в воздухе запах взрывчатки и огляделся по сторонам в поисках возможной цели артиллеристов: ничего подходящего в округе не было. «И почёму пальба?» Пожав плечами, он двинулся дальше, выкинув из памяти и эту воронку, и связанные с ней мысли о неведомой ему цели. Забивать голову всякой чепухой Маркитанов не собирался.

И первый, и второй, и третий, и четвёртый день поиска прошли в бесконечных переходах. Двигаясь «челноком», группа старшего лейтенанта Морина поэтапно осматривала отведённые им квадраты. Назвать поиск совершенно безуспешным было нельзя: вскрытая разведчиками небольшая, свежая, но законсервированная база, тайник с полутонной продуктов, спрятанные в большом пластмассовом баке пулемётные ленты. Но всё это, к сожалению, не то. При каждом выходе в эфир Центр требовал только одного: «Обнаружить лагерь подготовки снайперов», «обнаружить снайперов», «…захватить или уничтожить». Не успевали первые лучи солнца разогнать ночную тьму, а из ПВД отряда поступала команда: «Приступить к поиску!» И поднимались, и шли, останавливаясь лишь для выхода в эфир или для того, чтобы пополнить в выбегающем из склона ручье запасы воды. К вечеру буквально падали от усталости, но утром поднимались и двигались вновь. Центр требовал, Центр спешил, а его понукала и теребила Ханкала. Та, в свою очередь, «стояла на ушах» от телеграмм и звонков из столицы. Морин не знал о тех глубинных целях, что преследовало вышестоящее руководство, но само наличие где-то здесь поблизости, возможно, совсем рядом, иностранного инструктора и реальная возможность взять его, а заодно уничтожить подготавливаемых им снайперов подстёгивали не хуже гневных вышестоящих приказов. А что может натворить хорошо подготовленный снайпер, Денис представлял себе достаточно отчётливо.

На пятый день спецназовцы вышли к круто изгибавшейся излучине небольшого ручья…

Ханкала

Сергей Игоревич выглядел удручённым. И четвёртый день поиска не дал результатов. С утра по всему региону был объявлен план «Перехват», разосланы ориентировки. Только вот никто не верил в его успешность. Всё указывало на то, что Стивенсону удалось переиграть силовые структуры Российской Федерации вчистую. Подобного провала в работе Сергея Игоревича Смоленцева (как, в конце концов, отрекомендовался он полковнику Черных) ещё не было.

– Что докладывают командиры групп? – Вопрос, адресованный главному грушнику группировки полковнику Черных, не был неожиданным, в руках у того лежала заранее подготовленная стопка принтерских распечаток с отрядными отчётами.

– Группой старшего лейтенанта Свиридова уничтожено два боевика, группой старшего лейтенанта…

– Полковник, мне не нужны ни номера групп, ни фамилии их командиров, – перебил полковника Смоленцев, – только голые факты.

– Понял, – безропотно кивнул Черных. – Итак, за истекшие сутки в общей сложности уничтожено три боевика, обнаружено две базы, два схрона – один с оружием, другой с продовольствием. В группе… в общем, в одной из групп произошел подрыв, пострадало два человека: отрыв ступни и осколочное ранение голени. Раненые эвакуированы с помощью ВТА, группа продолжает разведывательные действия. Накладными зарядами уничтожен фугас и четыре мины нажимного…