Пятница, 13 число (сборник)

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ (крестится) . Что это?

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Что ты крестишься?

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. Что это было?

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Зачем ты крестишься?

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. Что это было?

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Не знаю… Убили кого-то.

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. А-а… Тогда ничего.

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Или молодежь балуется, у них сейчас такой юмор, что волосы дыбом.

Возвращается Игорь Алексеевич – голова в крови, в руке какая-то колотушка. Идет неуверенно, то в одну, то в другую сторону.

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. Лоб в крови! (Крестится.)

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВИЧ. Что со мной?

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Мы не знаем. Вспоминай. Ты попрощался, поехал домой…

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВИЧ. Да… Пошел за кулису. Ты проводил меня… Ушел… Там коридор… Никого нет… Я побежал.

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. Зачем?

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВИЧ. Чтобы побыстрее выбраться отсюда, мне здесь не нравится.

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Побежал, и что?

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВИЧ. И бегу себе, бегу, бегу… И вдруг кто-то в лоб мне со всего размаха.

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. Кто? Ты сказал: никого там не было.

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВИЧ. Не было… Со всего размаха. Очнулся – кровь на голове, передо мной стеклянная дверь, закрытая, рядом вот эта колотушка. Я стал звать на помощь – никто не откликнулся, не подошел, чтобы помочь.

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Не те времена.

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВИЧ. Я встал и к вам. Голова трещит.

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. У меня с утра болела голова, жена дала с собой таблетки. Прими одну.

Игорь Алексеевич запивает таблетку водой.

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Ты с разгона влетел башкой в закрытую стеклянную дверь. Только и всего.

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВИЧ. Да?

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Да.

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВИЧ. Только и всего?

ПЕТР ИВАНОВИЧ. Да.

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВИЧ. А мне достаточно. (Вопрошающе смотрит на Владимира Николаевича.)

Владимир Николаевич разводит руками.

Володя, нам отсюда не выйти… Никогда.

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. Перестань.

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВИЧ. Ни тебе, ни мне… Нас заманили. Мы – покойники.

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. Не паникуй.

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВИЧ (куксится) . Никогда не выйти, я чувствую. Я чувствую, Володя! Это конец.

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. Возьми себя в руки! (Поет.) «Стою на полустаночке в цветастом полушалочке, а мимо пролетают поезда».

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВИЧ. Ты никогда больше не дозвонишься до жены, никогда больше не услышишь ее голос, никогда больше не увидишь свою дочь… мать, отца, брата.

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ. Как тебе не стыдно?! (Крестится.)

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВИЧ. Почему ты крестишься? Ты же образованный человек.

Владимир Николаевич кивает, крестится.