Пятеро против всех

На повороте мы чуть не столкнулись с несущейся на большой скорости «альфа-ромео». Лихач запоздало и длинно просигналил, Муха едва успел вывернуть руль, и в это мгновение нас занесло. Олег не справился с управлением, и наша «БМВ», дважды перевернувшись, съехала с дороги в кювет. В этой жизни мне уже приходилось кувыркаться в машине, поэтому, поняв, что мы сейчас начнем выписывать фигуры высшего пилотажа, я уперся ногами в пол и вжался в сиденье. Хотел подстраховать Полину, но было уже поздно. Все вокруг закрутилось, замелькало, завертелось. Раздался грохот. Кажется, на несколько мгновений я даже потерял сознание…

Когда очнулся, машина лежала на боку. Сверху на меня навалилась Полина. Было странно, что она не плачет, не стонет, не причитает. Девушка была без сознания.

— Цел? — спросил я у Мухи.

— Нормально, — отозвался Олег, потирая шею. — Полеты во сне и наяву. Если б знал, шлем бы надел.

В этой ситуации он еще умудрялся шутить!

Времени на раздумья у нас нет. Через пару минут сюда пожалуют полицейские.

— Помоги мне! — попросил я.

Вдвоем мы вытащили Полину из машины, я взвалил ее себе на плечи, и мы побежали к кустарнику на опушке рощи. Оглянувшись, я увидел хозяина «альфа-ромео», который смотрел нам вслед.

«Сейчас заложит! — мелькнуло у меня в голове. — Вот сволота!» Если бы не он, полицейские машины вполне могли бы проскочить мимо места аварии. Дорожная насыпь здесь была довольно высокой, и нашу «бээмвушку», лежащую на боку в кювете, с дороги вряд ли можно было видеть. Меня так и подмывало пальнуть в этого лихача-макаронника, из-за которого мы перевернулись, но я сдержался.

Забравшись в гущу кустарника, я приказал Мухе следить за дорогой, а сам положил Полину на траву и приложил два пальца к ее шее.

— Муха, пульса нет! Давай массаж делать!

Сменяясь, мы принялись делать Полине непрямой массаж сердца и искусственное дыхание. Пульс по-прежнему не фиксировался.

— Аптечка! У тебя есть аптечка? — спросил я у Олега.

— Откуда? Все в Локарно! Я же не знал!

— Я устал! Давай ты! — снова уступил я место Мухе. Он делал Полине искусственное дыхание, а я тем временем набирал «911».

— Пронто!

— Зи эксидент!.. фифти киломите фром Милано! — От волнения мне вдруг удалось вспомнить кое-что из английского. Я видел, как к месту аварии одна за другой подъезжали полицейские машины. Лихач с ними объяснялся, потом махнул рукой в сторону рощицы. Так я и знал!

Полицейские построились цепью и побежали в нашу сторону, на ходу расстегивая кобуры.

— Уходим!

— А как же Полина?

— Полицейские окажут ей помощь. Идем! И мы побежали через кустарник, ломая ветки.

— Сергей, мне кажется, она мертва, — скороговоркой сказал Муха, не сбавляя шага.

— Почему? — я нахмурился.

— По-моему, когда мы в тачке кувыркались, она шею сломала.

Я невольно вы матерился:

— Может, спасут… Жалко девку!

— Она наших пацанов стреляла, а тебе жалко?

— Когда стреляла — нет, а когда поговорил по душам — да!

— Командир!

— Хватит болтать, бережем дыхание!

Мы пересекли рощу. Дыхание ровное, шаг размеренный. Пробежать в таком темпе мы могли десятки километров по любой местности. Особенно для бега хороши горы типа Альп! Я очень надеялся, что Полину все-таки спасут.

* * *

Дверь в подвал открылась, и в лунном свете Адриано увидел силуэты троих людей: двое с автоматами на плечах, один — без. Безоружного толкнули, и он с грохотом полетел вниз. Раздался сдавленный стон. Дверь захлопнулась. Пленник лежал на полу, не двигаясь. От грохота все в подвале проснулись, но прийти на помощь новичку никто не торопился. Адриано подождал еще немного, потом скинул с себя мешок, подполз к мужчине, потряс за плечо:

— Солдат, ты жив?

В ответ мужчина застонал.

— Надо спать. Я тебе помогать. — Бернарди обхватил мужчину за плечи и потащил к своему лежбищу из соломы. Уложил на подстилку, укрыл мешком. — Надо спать. Утро мудрее вечер.

* * *

Рано утром, когда Бернарди проснулся, пленник уже сидел, скрестив под собой ноги, и курил, едва прикасаясь распухшими губами к сигарете. Его лицо представляло собой сплошной синяк.

— Как это… дела? — улыбнулся ему следователь.

— Ты кто, испанец?

— Итальяно.

— А! Коме ва? Мольто бене грацие, а леи?

— Вы знать итальянский?

— Ничего я не знаю. Так, не больше десяти фраз, — махнул рукой мужчина. — Был как-то в Италии по туру. Докуришь? — Он протянул Бернарди окурок.

— Нон, нон, нон! Не курить. Это вредно. — Адриано показал на сердце.

— Вредно? — Мужчина усмехнулся. — Вредно сидеть в этом сыром подвале и спать на соломе, вредно, когда тебя бьют каждый день по почкам. А это… это уже не вредно. Я по профессии врач.

— Браток, мне не оставишь? — раздался за спиной чей-то голос.

Они обернулись. Просил солдат с худым, изможденным лицом доходяги.

— Кури, чего ж… Как ты сюда попал? — спросил мужчина у Бернарди. — Журналист? Захватили?

— Нон, но жиорнолисто. Я инкуиренте.

— Кто? — не понял мужчина.

— Как это… расследовать, си?

— Следователь, что ли?

— Си, си, — закивал Бернарди и добавил тихо: — Прокураторе.

— Как же ты здесь оказался? Или у вас там, в Италии, тоже чеченцы шалят?