Пятеро детей и чудище

— Я сделаю все, что угодно, — произнес он чуть не плача. — Если и впрямь после сегодняшнего дня вы больше никогда-никогда ни о чем меня не попросите, я готов даже лопнуть от натуги, исполняя одно ваше желание за другим. Эх, знали бы вы, как надоело мне раздуваться, исполняя чужие желания, и как всякий раз я рискую повредить себе связки. И каково это — просыпаться каждое утро с одной мыслью, что все это тебе придется делать, придется! Вы даже представить себе этого не можете, не можете! — Голос эльфа дрогнул, и последнее свое «не можете!» он произнес, перейдя на жалкий визг.

Антея осторожно усадила эльфа на песок.

— Ну вот и договорились, — обрадовалась она. — Мы даем тебе честное-пречестное слово, что после сегодняшнего дня никогда и ни о чем тебя не попросим.

— Тогда начнем, — сказал эльф. — И покончим с этим раз и навсегда!

— Сколько желаний ты осилишь?

— Не знаю, на сколько хватит сил.

— Ладно. Я хочу, чтобы леди Читтендем обнаружила, что ее драгоценности никуда не пропадали.

Псэммид раздулся, потом обмяк и сообщил:

— Готово.

— Я хочу, — продолжала Антея, но уже не так быстро, — чтобы мама не добралась до полиции.

— Готово, — произнес эльф после соответствующей паузы.

— Я хочу, — неожиданно вмешалась Джейн, — чтобы мама забыла про все эти алмазы.

— Готово, — сказал эльф уже несколько ослабевшим голосом.

— Может, тебе надо передохнуть? — участливо спросила Антея.

— Пожалуй, — согласился эльф. — Но прежде чем мы продолжим, не могли бы вы пожелать кое-что для меня?

— А ты что, не можешь исполнять свои желания?

— Разумеется, не могу, — ответил эльф. — Так уж оно задумано, чтобы мы, псэммиды, просили друг друга об исполнении своих желаний, но в старые добрые доисторические времена у нас и не было особых желаний. А теперь пожелайте, чтобы никто из вас никогда и никому не рассказал обо мне.

— Почему? — не поняла Джейн.

— Это же ясно. Потому что если вы расскажете обо мне взрослым, у меня никогда больше не будет покоя. Они от меня не отвяжутся, причем они не станут желать всяких глупостей вроде ваших, нет. Ученые люди придумают, как добиться, чтобы после заката ничего не исчезало, это у них запросто. Они станут просить о снижении налогов, о повышении пенсии по старости, об избирательном праве, о бесплатном среднем образовании и о прочих тому подобных скучных вещах. И они получат все это, и все это никуда не денется, и весь мир перевернется вверх тормашками. Давайте желайте! Скорее!

Антея слово в слово повторила желание песочного эльфа, и тот раздулся так, как дети еще не видели.

— А теперь, — сказал эльф, обмякнув, — что еще я могу сделать для вас?

— Только одно. Я думаю, тогда все встанет на свои места, правда, Джейн? Я хочу, чтобы Марта забыла о бриллиантовом колечке и чтобы мама забыла о том, что лесничий мыл у нас окна.

— Что еще? Давайте сразу, а то я почти выдохся.

— Больше ничего. И большое тебе спасибо за все, что ты для нас сделал. Надеюсь, теперь ты сможешь хорошенько выспаться, и надеюсь, мы еще когда-нибудь увидимся.

— Это что, желание? — спросил эльф слабым голосом.

— Да, если ты не против! — хором воскликнули девочки. И вот в последний раз (в ЭТОЙ истории) они увидели, как псэммид раздулся и резко обмяк. Затем он кивнул девочкам головой, поморгал своими улиточьими глазами и стал зарываться. Напоследок он чем-то громко скрипнул и исчез, и над ним сомкнулся песок.

— Надеюсь, мы все сделали правильно, — сказала Джейн.

— Я уверена в этом, — кивнула Антея. — Пошли домой и расскажем все мальчикам.

Антея нашла Сирила в гардеробной, где тот с мрачным видом пускал свои бумажные кораблики, и все ему рассказала. А Джейн рассказала Роберту. И как только обе их истории были изложены до конца, вернулась мама, разгоряченная и вся в пыли. Она сказала, что по дороге в Рочестер, куда она поехала, чтобы купить девочкам новую школьную форму, у брички сломалась ось, а дорога была узкой, гак что она (то есть мама) упала прямо в высокую живую изгородь, хорошо, что не колючую. Она ire поранилась, однако пришлось пешком возвращаться домой.

— Ох, цыплятки мои дорогие, — закончила свой рассказ мама. — Ну просто умираю, хочу чаю! Бегите скорей на кухню, посмотрите, не закипел ли чайник.

— Ну вот, все в порядке, — прошептала Джейн. — Она ничего не помнит.

— И Марта тоже, — доложила Антея, вернувшись из кухни.

Когда слуги сели нить чай, явился лесничий Биль. Он принес добрые вести. Оказывается, бриллианты леди Читтендем никто вообще не крал. Просто их забрал лорд Читтендем, чтобы поменять оправу и почистить камни, а у служанки, которая знала об этом, был выходной день. Так что все уладилось.

— Интересно, увидим ли мы когда-нибудь песочного эльфа снова? — задумчиво произнесла Джейн, когда дети вышли в сад, пока мама укладывала Ягненочка спать.

— Конечно увидим, — сказал Сирил, — если только вы на самом деле пожелали этого.

— Мы обещали больше никогда и ни о чем его не просить, — напомнила Антея.

— Да и не надо! — искренне воскликнул Роберт.