Пятеро детей и чудище

— Когда я стану взрослым, я куплю маме целую гору бриллиантов, — сказал Роберт. — Если она захочет. Исследуя Африку, я заработаю такую кучу денег, что не буду знать, куда их девать.

— Вот было бы здорово, — мечтательно протянула Джейн, — если бы все эти красивые вещи, я имею в виду все эти бриллиантовые ожерелья, колье и те ары…

— Не теары, а тиары! — поправил ее Сирил.

— И тиары, и колечки, и всякое такое наша мама, когда приедет, нашла бы у себя в комнате. Я так хочу!

Остальные с ужасом посмотрели на Джейн.

— Получите! — воскликнул Роберт. — Ты, милочка, это пожелала! Теперь выход один — надо идти к эльфу, и, если он в добром настроении, быть может, он позволит нам взять это желание обратно и попросить о другом. А если нет, то одному небу ведомо, во что мы опять вляпались! Придет полиция и… Да не плачь ты, глупенькая! Мы за тебя заступимся. Папа всегда говорит, что, если мы не сделали ничего дурного, то бояться нечего, надо просто говорить правду.

Тем не менее Сирил и Антея мрачно переглянулись. Они не забыли о том, как неубедительно прозвучала правда о песочном эльфе в прошлый раз, в полицейском участке.

Это был несчастливый день. Разумеется, эльфа найти не удалось. Драгоценности тоже, хотя дети обыскивали мамину комнату снова и снова.

— Все ясно, — сказал наконец Роберт. — Мы их и не найдем. Их должна найти мама. Может, она подумает, что они пролежали здесь долгие годы, и никогда не узнает, что они краденые.

— Ну конечно! — сердито возразил Сирил. — И мама окажется укрывателем краденого. Хуже не придумаешь.

Еще одна, и весьма продолжительная, попытка отыскать эльфа закончилась полным провалом, и дети, понурив головы, вернулись домой. — Я считаю, нужно просто сказать маме правду, — твердо заявила Антея. — Она вернет бриллианты, и все уладится.

— Ты правда так думаешь? — изумился Сирил. — Неужели ты считаешь, что она поверит? И кто вообще поверит в этого эльфа, пока сам не увидит?! Она решит, что мы просто выдумываем или вовсе свихнулись. И всех нас отправят в Бедлам. Как тебе это понравится? — Сирил повернул голову к совершенно несчастной Джейн. — А как тебе понравится, если тебя запрут в железную клетку с обитыми войлоком стенами, где нечем больше заняться, кроме как целый день втыкать соломинки себе в волосы и слушать дикие крики других сумасшедших? Сами посудите, рассказывать маме нет никакого смысла.

— Но это же правда! — воскликнула Джейн.

— Конечно, правда. Но взрослым такой правды мало, чтобы поверить в нее, — пожала плечами Антея. — Сирил прав. Давайте лучше наберем цветов, поставим их в вазы и постараемся не думать о бриллиантах. Так или иначе, с этими нашими желаниями все всегда как-то улаживается.

И во все вазы, вазочки и вазоны, какие только дети сумели разыскать в доме, они поставили цветы: астры, циннии и поздние алые розы с ползучего куста у стены конюшни. Весь дом превратился в благоухающую беседку.

Едва успели убрать посуду после обеда, как приехала мама, и тут же ее обняли восемь любящих детских рук. На самом деле было не так-то просто удержаться и тут же не выложить маме про песочного эльфа, потому что дети привыкли рассказывать ей все-все-все. И все-таки они удержались.

И маме, в свою очередь, было что рассказать — о бабушке, о бабушкиных голубях, о смирном хромом ослике, что жил у тети Эммы. Маме очень понравилось цветочное убранство дома, и теперь, когда мама вернулась, жизнь стала такой обыкновенной и замечательной, что дети начали подумывать, что песочный эльф им просто приснился.

Однако едва мама направилась было к лестнице, в свою комнату, чтобы снять дорожную шляпку, ее дружно обхватили восемь рук. Складывалось такое впечатление, что у нее только два ребенка: один — Ягненочек, а другой — осьминог.

— Мамуля, не ходи наверх! — сказала Антея. — Позволь мне отнести твои вещи.

— Или мне, — сказал Сирил.

— Мы хотим, чтобы ты пошла и посмотрела на розовый куст, — сказал Роберт.

— Не надо наверх! — воскликнула Джейн совершенно беспомощно.

— Что за глупости, — сказала мама. — Не такая уж я и старая, чтобы не отнести на место свою шляпку. А кроме того, мне нужно хотя бы вымыть руки. Смотрите, какие черные!

И мама пошла наверх, а дети, мрачно переглядываясь в предчувствии беды, двинулись следом.

Мама сняла свою шляпку, — шляпка и впрямь была очень милая, с белыми розочками, — так вот, сняв свою шляпку, мама подошла к туалетному столику с зеркалом, чтобы поправить прическу. На столике между подставкой для колец и подушечкой для булавок лежал какой-то зеленый кожаный футлярчик. Мама открыла его.

— Ах, какая красота! — воскликнула она. Это было колечко с большой жемчужиной, обрамленной сверкающими бриллиантами.

— Откуда оно взялось? — спросила мама, примеривая колечко на безымянный палец, и оно пришлось ей прямо впору. — Как оно сюда попало?

— Не знаю, — честно ответил каждый из детей.

— Наверное, папа велел Марте положить его сюда, — предположила мама. — Сейчас я спущусь и спрошу ее.

— Дай мне пока посмотреть, — попросила Антея, которая прекрасно знала, что Марта не увидит никакого колечка.