Пятеро детей и чудище

Джейн снова взялась за штопку, причем с бешеной скоростью, потому что время уже поджимало. И все четверо заговорили разом. Если бы вы присутствовали при этом, то едва ли сумели бы ухватить суть разговора, но дети привыкли разговаривать, так сказать, «в колонну по четыре», как ходят солдаты, и каждый, не испытывая неудобства, мог сказать что хотел. Он слышал себя, и в то же самое время три четверти двух его чутких ушей были направлены на то, чтобы слышать сказанное остальными. Это нехитрый пример на умножение простых дробей, хотя, боюсь, вы не справитесь с ним. Так что я не стану спрашивать вас, верно ли следующее равенство: три четверти, умноженное на два, равняется полтора. Однако прошу вас мне поверить, что именно столько ушей каждый мог отдать остальным. Если верить Шекспиру, то отдавать уши было в ходу у древних римлян. Впрочем, я боюсь, что все это вам не очень интересно.

Когда платье наконец было заштопано, вышла еще одна заминка. Марта настояла на том, чтобы все вымыли руки, хотя это было совершенно бессмысленно, потому что, кроме Джейн, никто ничего не делал. А как можно испачкаться, ничего не делая? Это трудный вопрос, и я не возьмусь ответить на него на бумаге. Но в жизни я легко вам это покажу — ну, или вы мне.

Во время этого самого разговора, в продолжение которого отданными пребывало ровно шесть ушей (детей было четверо, так что все подсчитано верно), было решено, что пятьдесят фунтов мелочью — это именно то, что требуется. И счастливые дети, всякое желание которых теперь исполнялось, стоило им только захотеть, поспешно направились к песчаному карьеру, чтобы изложить эльфу свою просьбу. Однако Марта перехватила их у самой калитки и настояла на том, чтобы они взяли Малыша с собой.

— Никому ты не нужен, никто не хочет с тобой возиться, маленький! — запричитала Марта. — А вот захотят, за милую душу захотят, с таким-то славным. Разве они забыли, что обещали своей мамочке брать тебя с собой каждый божий день?

— Мы не забыли, — мрачно сказал Роберт. — Только бы вот Ягненочек не был таким маленьким и глупеньким. Тогда с ним было бы куда веселее.

— Ежели глупенький, то со временем это пройдет, — возразила Марта. — А маленький, так, будь он и большой-пребольшой, охоты брать его с собой у вас не прибавилось бы. А ведь мы уже немножко ходим своими ножками, вот мы какие! Мы на свежем воздухе совсем сильные стали!

С этими словами и с нежным поцелуем она передала Малыша с рук на руки Антее и пошла в дом шить новые переднички на швейной машинке. Этим устройством Марта владела в совершенстве.

— С Пантей гулять! — произнес Малыш, рассмеявшись от удовольствия.

Радостно повизгивая, он отправился в путь на спине Роберта, попутно пытаясь накормить Джейн камушками, и вообще был таким послушным, что никто больше не сожалел о том, что его пришлось взять с собой.

Джейн, добрая душа, даже предложила попросить у песочного эльфа что-нибудь для Малыша на будущее, что-нибудь такое, что в сказках феи дают маленьким принцам, но трезво мыслящая Антея напомнила сестре, что на закате волшебные дары песочного эльфа исчезают и, стало быть, в будущем Малышу не будет от них никакой пользы. И Джейн согласилась, что пятьдесят фунтов мелочью все-таки лучше.

А за три фунта и пятнадцать шиллингов можно будет купить Малышу коня-качалку, которого, как она узнала из рекламы, продают в магазине для военных и моряков.

Дети решили, что как только попросят у эльфа денег и получат их, сразу отправятся к мистеру Криспину и договорятся, чтобы он снова отвез их в Рочестер, а Марту возьмут с собой, если отделаться от нее не удастся. Но список полезных покупок надо составить заранее, еще до выезда в город. Приняв все эти замечательные решения, преисполненные надежд, дети спускались в карьер по пологой дороге для телег, но уже в самом низу, словно гром среди ясного неба, их поразила одна мысль, и, если бы они были детьми, о которых пишут в книжках, их румяные щечки наверняка побледнели бы. Но это были самые обыкновенные, живые дети, и поэтому они просто остановились и с недоумением уставились друг на друга. Они вспомнили, что вчера, когда они попросили у эльфа несметных сокровищ и тот приготовился наколдовать им полный карьер сверкающих на солнце золотых гиней — миллионы и миллионы, эльф велел им выбежать из карьера, опасаясь, что они окажутся заживо похороненными под грудой сияющего металла. Дети и выбежали. И у них совершенно не было времени хоть как-то пометить место, где находился песочный эльф. Скажем, кольцомиз камией, как они это сделали позавчера. Поэтому они и стояли теперь в полном недоумении.

— Ничего страшного, — сказала Джейн, как всегда с оптимизмом, — мы поищем и отыщем.

Сказать это было просто, но не так-то просто сделать. Они искали, искали и отыскали даже свои совки, а песочный эльф все никак не отыскивался.