Пиар добра или как просрать всё

Часто собирались в этом месте большие компании: кто только не приходил: и Бунин, и вечно больной Блок, все с ним возились, когда он болел, и веселый Салтыков-Щедрин, и мрачный Гаршин, и пьяница Есенин, со своими березками, и гей Рембо, и Моррисон с микрофоном. Он почему-то любил читать стихи в микрофон, и танцевал довольно хорошо.

Конечно, не все писатели ладили друг с другом. Особенно тяжелым в общежитии человеком был Бунин. Он постоянно травил Блока – за то, что тот написал «Двенадцать». Бунин попытался травить даже Моррисона, за то, что тот не работает над своими рукописями, а целый день лежит, колется или слушает музыку, но тот ему прочитал кое-что из своего ненаписанного, а только задуманного, и Бунину понравилось, и больше Моррисона он не обижал, а уважал. Моррисон познакомил Бунина с ЛСД, потому что до встречи с Моррисоном Бунин знал только старомодные опиум и кокаин.

Мои опасения, которые посетили меня, когда я наблюдал, как Нина Яковлевна достает последний ржавый ключик, подтвердились. Все, что я увидел и прочитал в закрытом книгохранилище, заколдовало меня, а расколдоваться я уже не смог. Все-таки, колдовство это действительно было не совсем исправно.

Последний звонок

Вот таким, в двух словах, было мое детство. Я к нему еще вернусь, возможно, в этом романе. Но я в него уже никогда не вернусь. Очень жалко. Мне очень жалко, что я не могу вернуться в детство. Если бы я мог, я бы сейчас же сделал это. Я много раз пробовал сделать это, но у меня так и не получилось. В этом романе подробно описано, какими способами я пытался вернуться в детство, и какими ужасными последствиями для меня это обернулось.

Ну не получилось – так что ж? Грустить? Зачем? Лучше просто вспомнить. Помнить легко, ничего для этого не нужно. Можно просто лежать на диване, ничего не делать, не работать, слушать музыку, размышлять и помнить. Я именно так и провел. Много лет.

Конечно, истории из моего детства многим, да пожалуй, всем - могут показаться кошмарными. Но я все равно люблю их вспоминать. Потому что детство мое, все-таки, было счастливым. Я это помню. Теперь это помните и вы.

Потом наступила юность. Юность наступила внезапно. Я не ожидал ее. Мне объявила об этом мама. Она мне вдруг сказала:

Сегодня в школе последний звонок. Все, детство кончилось, начинается юность.

Я пошел в школу на последний звонок. Настроение у меня было тревожное. Я не понимал, что это значит: детство кончилось. Я не понимал, что теперь я должен делать.

В школе у меня исправилось настроение. Там были девочки в белых передниках, было солнце. Нас поздравляли первоклассники, а я смотрел на них и завидовал им. У них детство было впереди, а у меня – позади, если верить маме.

Потом мы с моим другом Кисой, я расскажу о нем потом, скоро, мы пошли за здание школы, там была стройка, и там выпили вина за последний звонок. Дальше была темнота. Так началась юность.

Когда я очнулся, я пил вино с друзьями. Давно. Несколько лет. Была ночь. Мы сидели в «Алкогольном Опьянении». Так называлось старейшее упадочное заведение в городе. В этом месте, если верить городским преданиям, люди впадали в ничтожество последние 300 лет. Впрочем, в этом месте ничто не говорило о славных традициях. Это была рюмочная, не знавшая ни дизайна, ни рекламы, ни сервиса, ни репутации. Впрочем, во всем этом она не нуждалась. Потому что находилась она на пересечении четырех дорог. Мимо нее не мог пройти тот, кто куда-либо шел.

Когда-то по этим четырем дорогам скакали варвары. Иногда они останавливали своих безобразных коней на этом месте, поили их и пили вместе с ними. Тогда, в те времена, эта рюмочная, скорее всего, носила другое название. Или не носила никакого. Я думаю, варвары, когда говорили о ней, называли ее «Там».

Но я эту рюмочную застал под названием «Алкогольное опьянение». Легенда гласила, что однажды юноша, прекрасный и курчавый, зашел в эту рюмочную. А вышел оттуда он глубоким стариком. Пришел он к своей старухе, а ведь ушел он от нее, когда она была девушкой, белой и свежей, как творог. Старуха его спросила с обидой:

- Где ты был все эти годы?

А он ответил ей гордо:

- В алкогольном опьянении!

А она ответила:

- Ебана рот!

Так и осталось за этим местом такое название.

Как же я попал в это место? Ведь еще вчера был последний звонок, было детство, были девочки в белых передниках, и гольфиках – белых гольфиках на ножках.

Как же я так опустился? И кто эти варвары вокруг меня? Проследить просер, его историю и фазы – вот высокая задача этого романа. Сейчас ее я буду исполнять.

Судьба пилота

Все это случилось благодаря друзьям. Мама моя всегда говорила, что все это случилось из-за моих друзей. Но «из-за» друзей – это все-таки, хоть и правдивая, но какая-то обвинительная, обидная формулировка. Я всегда предпочитал говорить, что все это началось - благодаря друзьям.

Друзей у меня всегда было много. Моя мама это тоже не одобряла, она говорила, что друзей, если они хорошие, не может быть много. Но у меня их было много, и все они были хорошие, не знаю, почему так со мной случилось.