Читаем Пядь земли полностью

— Садитесь, дядя Лайош, — говорит шафер и поскорее наливает ему стакан вина, а сам уходит. Смотрит Лайош Ямбор на стакан, смотрит, потом берет и выпивает его до дна. Для порядку, чтобы не стоял зря.

— Ц-ца… — щелкает он языком, допив вино. Смотрит на куски калача на блюде. Один кусок — с верхней корочкой, другой — с нижней. Верхняя корочка — красновато-коричневая, хрустящая; нижняя — желтая, мягкая… Выбирает Лайош кусок себе, будто разборчивая невеста жениха. Но вот выбрал наконец и даже руку было протянул — да повисает рука в воздухе, потому что на пороге появляется Шандор Пап. За спиной у него шафер топчется, то с правого боку просунется, приглашает, то с левого.

— Добрый день, приятель, — говорит Лайошу Ямбору, входя в горницу, Шандор Пап.

— Милости прошу к нашему шалашу, хе-хе-хе-хе… — отвечает Лайош Ямбор и смеется. Потом берет-таки с блюда кусок калача — с нижней корочкой, потому что зубы у него не ахти какие — и кладет в рот.

Шандор Пап садится от Лайоша Ямбора подальше, потом все же протягивает ему руку.

Шафер наливает им вина: мол, пейте, дорогие гости, закусывайте — и выходит. Народ сейчас подходить начнет, а ему всех принимать.

Народ и вправду собирается.

Приходит Янош Багди, первый сват; потом двое девок сразу, а там и парни, по одному, по два.

Музыканты под окнами спешат с виноватым видом. На именинах вчера играли до позднего вечера, на помещичьем хуторе, вот и запоздали.

Бабы заглядывают из сеней, глаза у них совсем веселые: они уже вино греть поставили, огонь полыхает вовсю. Пинцеш на ребятишек ворчит, что у ворот болтаются; музыканты начинают струны пощипывать, скрипки настраивать.

На улице, около дома, собрались ребятишки чуть не со всей деревни. Глазеют, толкаются, зубы скалят. Двое влезли на воротину, ногами болтают, хором кричат:

Все жуки и тараканыК нам на свадьбу нынче званы.Если же не явитесь,Чур, потом не жалуйтесь,Оставайтесь дома,Кушайте солому…

Да ведь на свете и невеста существует, не один жених. Так что у Юхошей работа тоже идет полным ходом. Гостей здесь, конечно, поменьше: шестнадцать дворов приглашены, всё соседи да родственники. Потому и готовить особо не приходится. Сначала было думали обедом гостей кормить, а потом решили — пусть будет один ужин; зато нажарят побольше паприкаша из баранины. Жених сто литров вина прислал и денег не взял: зачем, у них вина вон сколько. Это Юхошам очень кстати: все равно на вино денег не хватило бы. А без вина и ужин не к чему было бы устраивать. Ну а так, с вином, дело другое…

Среди приглашенных — и Дёрдь Вереш. Юхошам он, правда, и не сосед, и не родственник. Однако ж и не позвать его нельзя: он за Михая Юхоша в кооперативе поручился, когда тот ссуду просил. Хозяин он крепкий, зажиточный, такого только и брать в поручители… потом идут соседи: Форраши с одной стороны, Бирталаны — с другой. Да две старших дочери Юхошей, с мужьями, с детьми — словом, тоже народу набирается немало. На столе, как и в жениховом доме, вино и калачи.

А время уж за десять; через час за невестой придут. Значит, пора одевать. Одна беда: в хате только горница, да сени, да чулан. В сенях варят, готовят, в чулане холод собачий; остается к соседям идти. Не важно, к которым: какая хозяйка не будет рада, что невесту у нее одевают. Марика все ж идет к Бирталанам. Антал Бирталан — деревенский сторож; дочь у него — Марике ровесница. Вместе росли, подружками были… да теперь вот Марику богатый жених берет, а за Иреной ухаживает всего лишь Лаци Шереш, который даже нынче где-то в именье батрачит. Ну, он к вечеру придет, а пока Марику пусть оденет Ирена.

Баб, девок набилось в хату полным-полно: одна чулки держит, другая туфли рассматривает — ничего не пропустят, все разглядят, обсудят. Выцветшее перкалевое платьишко летит на кровать, и вот Марика стоит среди баб в нижнем белье, с голыми плечами. Ведь все, что она нынче надевает, все до последней ниточки новое. Сорочку подают из искусственного шелка; продевает она в нее голову, а тесемки той, что на ней, с плеч спускает; так и выходит, что одна надевается, другая снимается. Словно обе сорочки спорят друг с другом. Потом идет комбинация. А потом сразу — белое подвенечное платье.

И не много вроде бы на ней одежды — и ох как много: и до чего ж красива в ней Марика. Бабы, которые каждый день ее видели, у которых она на глазах выросла, — и те глядят рот раскрыв и про болтовню позабыли. Потом вертят ее, ощупывают с гордым видом, словно красота эта — их рук дело.

— Ах, какая ты красивая, Марика, — шепчет Ирена, со слезами на глазах целуя подругу. Марика, совсем бледная, тоже ее целует. Она не плачет. Какой от этого прок? Но с таким отчаянием смотрит на баб, словно молит о помощи, И еще словно бы прощения у них просит, а за что — непонятно. Вот она я, вся перед вами, — как бы говорит она своим видом, вот для чего я родилась, для чего печалилась и веселилась — для того, чтобы сегодня быть такой, какой вы меня видите.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека венгерской литературы

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии