[email protected] (ФАНТОМ - ЛЮБОВЬ)

Капитан страшно ревновал Фильку, который сразу стал знаменитостью, и девушки из десятого отряда таскали к нему свои тетрадки-песенники и просили написать туда что-нибудь для них. Мужики из «десятого» покровительственно похлопывали его по коротко стриженной голове, брали в свою футбольную команду, а раздобыв в ларьке санатория ВВС пару бутылок сухого винца по семьдесят семь копеек, прятались в молодом сосняке на границе лагеря и не брезговали компанией известного поэта.

Отрядные певицы считали, что именно они сыграли решающую роль в победе, но с ними спорили записные острословы, готовившие выигранное домашнее задание. Да и нагрянувшие душевные чувства посеяли дополнительную рознь среди отряда.

За одной из певиц приударяло сразу несколько мальчишек, а за другой — ни одного: дуэт распался. Многие девчонки на танцах отдавали предпочтение бывшим соперникам из десятого отряда, что вызывало презрительные реплики со стороны «собратьев по оружию».

Филька держался от дрязг подальше.

Он с самого начала лагерной смены поглядывал в сторону тихой и неброской Тани. Она была на год старше Фильки, но выглядела не такой устрашающе взрослой, как многие её ровесницы.

Филька долго ходил кругами вокруг неё, но после КВН осмелел и пару раз на танцплощадке предложил потанцевать. Она согласилась, и сердце Фильки дрогнуло под голос Майи Кристалинской. Его подмывало поцеловать Танюшку, но ни повода, ни ситуации для решения важной задачи не возникало.

Оставались считанные дни до закрытия смены, когда Филька, замирая от страха, пригласил её погулять в стороне от танцплощадки. Вечер был прохладный, да еще взрослые друзья налили «сухаря», для храбрости; в результате, после часовой беседы в уединенной беседке продрогший до костей Филька ощутил непреодолимое желание.

Нет, о поцелуях уже речь не шла.

Филя дико хотел в туалет. Он мучительно продолжал разговор, нёс всякие глупости, но думал только о накатывающей волнами проблеме.

Сознаться в этом не было никаких сил, и он терпел до последнего, — лишь когда его стала колотить мелкая дрожь, Таня посоветовала ему сходить за теплой курточкой.

На седьмом небе от счастья, он бросился по направлению к отрядному зданию, по дороге завернув под первую же попавшуюся сосну.

Он вернулся к девочке с двумя свитерами в руках, переполненный чувством благодарности и любви. Накидывая ей кофту на плечи, он оказался в нужной точке, на самом коротком расстоянии от её пухленьких красных губ — и он решился.

Поцелуйчики при игре в «бутылочку» не могли считаться настоящим «любовным» опытом, они были достаточно дружественными и формальными. Отсчет самых захватывающих дух мгновений в жизни Фильки начался в тёмной пионерской беседке, прохладным вечером, с тихой пухленькой Танюшей. Роман этот, что правда, так и закончился единственным поцелуем, но это было уже не столь важно — он шагнул на новый уровень ощущения полноты жизни!

В июле отец взял отпуск и отправился с Филькой к Чёрному морю.

В те годы для всего Советского Союза Одесса начиналась с железнодорожного вокзала. На перроне выстроились люди с табличками в руках. Надписи на бумажках были краткими и лаконичными: «Черноморка», «Украина»; к этим надписям устремлялись владельцы санаторных путёвок — их усаживали в автобус и увозили к месту организованного отдыха.

«Дикарей», а именно к этой категории принадлежали Филька с отцом, окружали деловитые тётки и предлагали широкий выбор, от «комнаты с окном на море» до «койки на двоих на летней веранде».

Ещё в Киеве опытные «отпускники» составили для папы план действий. Отвергнув весь привокзальный ассортимент, отец и сын решительно двинулись к остановке трамвая. Они с трудом втиснулись в узкий обшарпанный вагончик и под крики крупногабаритной кондукторши и дикий визг колёс затряслись по центру Одессы.

Кондукторша двинулась по вагону, словно ледокол, расталкивающий торосы, легко перекрикивая грохот допотопного фургона:

— Граждане, экономьте сразу — не ждите контролёра! Мальчик, не сунь ручки в окошко — у тебя их всего две. Мужчина, шо вы на меня смотрите, как на Дюка — вы за багаж не заплатили. Ой, дамочка, а де вы брали такой сарафанчик? Следующая остановка — гостиница «Красная»!.

Проделав немалый путь в трамвае, Филька с отцом пересели на троллейбус и прибыли к месту, рекомендованному знатоками.

После двухчасовых мытарств по разным дворикам и домикам, папа сторговал комнату с двумя кроватями в пристройке. В основном доме жил хозяин с внучкой, шоколадного цвета девахой лет четырнадцати, и его постоянные клиенты — две московских подружки, бледнотелые от природы, и потому покрытые неравномерным красноватым загаром и с белыми бумажками на носу.

Пристанище находилось всего в двадцати минутах неспешной ходьбы от пляжа «Аркадия».

Море угадывалось издалека, оно сливалось с горизонтом в конце длинной аллеи, вдоль которой выстроились продавцы мороженого, сладкой «ваты» и газированной воды.