[email protected] (ФАНТОМ - ЛЮБОВЬ)

— Хорошо, — согласилась девушка, — я не могу объяснить вам всё до конца, потому что потеряю работу. Но, используя вашу терминологию, я вам намекну: «те, кого уже нет», очевидно, есть. Есть всегда. Один из способов контакта — обмен информацией между родственными генами.

— Но для чего вам это нужно? — уточнил Фил.

Натали выдержала паузу и сделала лёгкое движение бровями, словно рассердилась на непонятливого собеседника:

— Хороший вопрос. Но отвечу я вам на него лишь частично, чтобы не испугать окончательно!

— Ну, ну, топчите меня ногами! — согласно закивал головой Филимон. — Уже весь дрожу!

— Вы любите отдавать чужие долги? — прищурилась с экрана Натали. — И слышали вы что-нибудь о долге кармическом?

— Нет, — пожал плечами Филимон, — не слышал. А кредитная история у меня идеальная — можете проверить!

— Вот мы и проверяем! — засмеялась Натали. — И больше я вам ничего не скажу. Попробуйте войти в ситуацию поглубже, это единственная возможность самому найти ответ на некоторые вопросы.

— А как же наша личная жизнь? — попытался вернуться Филимон на проторённую дорожку.

— Согласно расписанию! — невозмутимо отреагировала Натали, и монитор компьютера погас.

Глава четвёртая. Другая жизнь

Несколько следующих дней прошли в хлопотах, связанных с выполнением необходимых формальностей. Для начала все новоприбывшие эмигранты отправились в «Ной», организацию, которая занималась вопросами временной финансовой помощи, обучения украинскому языку и дальнейшего трудоустройства беженцев.

Офис организации находился на противоположном берегу Днепра и добираться до него нужно было метрополитеном. Кое-как путая несколько выученных украинских слов с забытыми русскими, а иногда просто переходя на английский, Филимон добрался до станции метро «Крещатик», которая оказалась совершенно под боком, в пяти минутах быстрой ходьбы. Когда-то эта часть города была оживлённой транспортной артерией и деловым центром города, теперь же это был, скорее, центр отдыха и развлечений. По одной стороне улицы Крещатик располагались многочисленные театры, театрики, музеи и выставочные залы, по другой — бесчисленные рестораны. Движение машин и автобусов по верхней части старого города было уже давно запрещено, весь поток транспорта нырял в подземный тоннель, протянувшийся под центральными районами. Поверху дозволено было передвигаться только пешком, либо верхом на лошадях. Зрелище было впечатляющим, когда толпы праздных гуляк смешивались с любителями верховых поездок и конными разъездами козаков-запорожцев, которые в старом городе выполняли роль стражей порядка.

Метро тоже было старым, но в отличие от нью-йоркского, чистым и красивым. Старинные вагончики неспешно всосали в себя толпу пассажиров и понеслись по ярко освещенному подземелью. В соответствии с расположением зданий на поверхности, на стенах вагона вспыхивали электронные карты, по которым можно было судить о том, что над головой у пассажиров располагалось множество прекрасных архитектурных сооружений.

Поезд вышел на поверхность, перебрался по мосту через Днепр и пронесся по району, в котором были сосредоточены клубы и грандиозные казино. «Монте-Карло», «Лас-Вегас», «Атлантик-Сити», — названия мировых центров кутежа и азарта мелькали на вывесках великолепных сооружений, выстроенных с архитектурными цитатами первооснов. Судя по количеству автомобилей на многоэтажных парковках, казино не страдали от отсутствия посетителей даже в будний день. Проскочив сквозь остров развлечений, поезд понёсся по материку Левобережья. Фил жадно вглядывался в окно, впитывая в себя информацию о городе, в котором ему предстояло начинать новую жизнь.

Другую жизнь.

Внутри вагона интересно было наблюдать за попутчиками и за их поведением, разительно отличавшемся от того, что на протяжении всей своей сознательной жизни человек видит в городе Нью-Йорке.

Никто не задирал ноги на сидения, не швырял под ноги банок из-под «Кока-колы», пластмассовых стаканчиков и пережёванных резинок, и вообще, не свинячил в вагоне. Пассажиры садились вперемешку, и Фил так и не нашел сидений с привычными для Нью — Йорка надписями: «Только для китайцев». Да и самих властелинов мира в толпе было не много, а если попадался таковой, то вел себя вполне пристойно, вежливо, уступая, как, впрочем, и другие мужчины, место женщинам и детям. Большинство киевлян бегло просматривали страницы электронных газет, но у многих на дисплеях мелькали кадры кинофильмов либо страницы книг. Идиллическую тишину нарушали шумные и энергичные группки школьников, но и они старались никому не хамить, не слишком сильно орали в вагоне, не курили и не матерились почём зря.