Петербургский сыск. 1874—1883

Классные чины резерва, оставленные в школе на постоянной основе, и поэтому очень хорошо знавшие службу, разъясняли нижним чинам резерва их обязанности, обучали математике и письму под диктовку. Курс обучения продолжался до двух месяцев. За это время могли немного понять преподаватели, с кем имеют дело. И если дали рекомендацию на освободившееся место, то будущий городовой либо не привлёк к себе внимания, либо проявил себя с лучшей стороны. Так что кое—какие сведения можно получить из первых рук.

– Унтер—офицер Семёнов поступил в Школу резерва в семьдесят пятом году после службы в Восьмом Эстляндском полку. Прекрасная рекомендация, лестные отзывы с места жительства, притом обучен чтению, письму и арифметике, что не каждый гимназист так умеет. Более сказать ничего не имею.

– Направлен на нынешнее место службы сразу после окончания курсов?

– Именно, так.

– Благодарю, – Миша поднялся со стула.

– Извините, – поинтересовался начальник резерва, – почему вас заинтересовала данная персона? Если это не является тайной?

– Отнюдь, – спокойным голосом ответил сыскной агент, – на Мытнинской улице, где находится пост Семёнова произошло трагическое событие…

– Убийство я полагаю?

– Совершенно верно, но как…

Начальник резерва указал на утреннюю газету.

– Я и забыл, что журналисты не теряют времени даром. Да, убийство.

– И вы полагаете, – полицейский не продолжил мысли.

– Что вы? Мы просто ведём следствие и проверяем всех, кто был рядом с местом преступления.

– Меня удивляет только в Семёнове одно, что столь честолюбивый человек до сих пор занимает место городового, хотя мог бы сдать экзамены и давно занимать пост околоточного.

Итак, грамотен, знает счёт, честолюбив. Странно, но ничего особенного, подумал Миша, вот он уже семь лет, правда с перерывами ходит в помощниках Путилина и ничего.

Следующей остановкой на пути Жукова должна стать Софья Михайловна Лисунова. Так просто к ней не пойдёшь спрашивать:

– Не будет ли так любезна сказать, госпожа Лисунова, с кем это она провела предыдущую ночь?

Подойти, конечно, можно, но сразу же доложит своему ненаглядному, а там… нет уж, надо действовать через соседей, но в первую очередь дворника или поздних свидетелей.

Пётр Павлович в Васильевской части узнал, что Борис Алексеевич Фролов, сын потомственного дворянина и поручика в отставке, в последние несколько лет здесь не проживал. Что ж отсутствие известий, само по себе хорошее известие.

Лерман решил вернуться к госпоже Кочкуровой, возникло несколько вопросов, которые незамедлительно стоило прояснить.

– Если говорить честно, то я ждала, что вы вернётесь, – снова в той же гостиной, но только в этот раз Анастасия Алексеевна предложила сыскному агенту присесть. – Насколько я понимаю, – она выразительно посмотрела на Лермана и улыбнулась концами губ, – вас интересует после прочтения письма, разговаривала ли я с Алексеем Сергеевичем, – назвала отца по имени—отчеству, что не укрылось от чиновника по поручениям, – о просьбе Бориса?

– Совершенно верно.

– Да, беседа состоялась и оказалось, что Алексей Сергеевич не держит зла на Бориса, но сперва воспротивился женитьбе младшего сына, но после моих увещеваний согласился на брак.

– Но почему тогда они не встретились, ведь, как я понял из письма Бориса, он больше месяца в столице?

– Вы не совсем правы, они встречались.

– Как?

– Да, встречались, но не у Алексея Сергеевича, а в этой самой гостиной.

– А Наталья Ивановна?

– Алексей Сергеевич воспротивился их встрече.

– Но по какой причине?

– У Натальи Ивановны было слабое сердце, – на глаза Анастасии навернулись слёзы, – Алексей Сергеевич оберегал её от таких потрясений.

– Не скажите, о чём шёл разговор?

– О женитьбе и о передаче имения в Тульской губернии Борису. Алексей Сергеевич настаивал, чтобы брак был заключён там же.

– Никакой ссоры не было?

– Что вы! Они расстались в благодушном настроении, Борис и Алексей Сергеевич остались довольными встречей.

– Так вы не знаете, где проживает Борис?

– Я вас уже говорила, не знаю.

– Но для встречи необходимо было списаться о времени?

– Не пытайтесь меня поймать на слове, – Анастасия Алексеевна улыбнулась, – я достаточно прочитала романов о следствии. Борис приходил сам в то время, о котором мы условливались заранее.

– Больше вопросов не имею.

– Господин Лерман, если вы подозреваете, что Борис мог совершить это ужасное преступление, но смею вас уверить, что вы ошибаетесь и идёте не по той дороге. Ищите настоящего убийцу и не тратьте понапрасну время на моего брата.

Только на улице Пётр Павлович вспомнил, что письмо так и не отдал, хотя ранее снял копию и теперь оригинал стал не нужен.