Петербургский сыск. 1870 – 1874

Пробредший рога, благодаря стараниям присяжного поверенного, барон Корф. Все говорят, что Павел Леопольдович слишком мягкий человек, боящийся вида крови, не способен на столь дерзкий поступок. Никто толком не сказал, как повёл бы себя статский советник, узнав, что молодая жена является любовницей не совсем молодого мужчины?

Теперь сын. Никто из слуг и даже сам отец никогда в глаза не видел собственное дитя. Может быть, запоздалая месть за мать?

Странное покушение надо сказать, это на Кавказе ходят с кинжалами и по всякому поводу объявляют себя обиженными и пытаются отомстить обидчику.

На следующий день Василий Иванович так и не смог встретиться с сыном присяжного поверенного, отвлекли другие дела и заботы. Сперва пришлось заниматься кражей на Большом проспекте Васильевского, хотя и рядом был с квартирой убитого, но зайти не удосужился, под вечер решил зайти в Адресную Экспедицию, разузнать так, на всякий случай, не было ли в день покушения сына означенного господина в столице. Результат с одной стороны изумил, с другой озадачил.

Иван Васильевич Вознесенский, подполковник и кавалер нескольких боевых наград, в день убийства находился в Петербурге, и не где—нибудь а в гостинице «Излера», что находилась по 13 линии, близь Невы. Сразу же навело сие обстоятельство на размышления.

Василий Иванович через негласных агентов узнал, что в ночь покушения господин подполковник в гостинице не ночевал, пришёл под утро злой и весь перепачканный грязью. Становилось любопытным, но вслед получил сыскной агент новые сведения, что Иван Васильевич Вознесенский в столице бывает не часто, но с определённой периодичностью и останавливался всегда в гостинице «Демут», что в Большой Конюшенной.

– Разрешите представиться, – Василий Иванович наклонил голову, – чиновник по поручениям при начальнике сыскной полиции титулярный советник Назоров.

– Подполковник Вознесенский, чем моя скромная персона заинтересовала столь… – Иван Васильевич пытался подобрать слово, с иронией добавил, – почтенную организацию.

– Вы, видимо, получили телеграмму о безвременной кончине вашего батюшки? Примите мои соболезнования.

– Получил, но не буду скрывать, что сия новость для меня трагедией, отнюдь даже не огорчила.

– Ежели так.

– Именно так, я своего родителя никогда в жизни не видел и не жаждал лицезреть, но вот за помин его души пропустить чарку не прочь.

Вознесенский—младший, не вставая с кресла, протянул руку и налил коньяку в рюмки:

– Прошу, – указал рукой.

– Благодарю, – Василий Иванович посмотрел на стол, – если только за помин души.

Иван Васильевич опрокинул рюмку в рот, как—то хмыкнул и произнёс изменившимся до баса голосом:

– Вот судьба распорядилась, не позволила лицезреть ни матушку, ни отца. Так что задавайте свои вопросы, хотя предупреждаю, вашего брата полицейского на дух не переношу.

– Я чисто по формальной части, тем более вы отца не знали и никогда не видели, то мои вопросы не столь уж важны.

– Задавайте, раз уж пришли, – подполковник не церемонился с сыскным агентом.

– Когда вы приехали?

– Вчера, – не моргнул глазом батальонный начальник.

– Тогда вы ничем помочь не сможете. Вы где остановились?

– Прямо с вокзала на квартиру батюшки, – последнее слово прозвучало издевательски.

– У вас знакомые в столице имеются?

– Увы, – подполковник поднял бутылку, – ещё по одной?

– С удовольствием, но служба, – Василий Иванович поднялся со стула, – служба, – удручённо повторил он.

– Каковы результаты, Василий Иванович, по делу господина Вознесенского? – Спросил агента Путилин.

Назоров доложил не только то, что удалось узнать, но и свои соображения.

– Н—да, – произнёс Иван Дмитриевич, – оказывается господин Вознесенский был не так прост. Но вы правильно подметили, не годятся проигравшие тяжбу, как их, – начальник сыска щёлкнул пальцами.

– Вавилов и Новосельцев, – подсказал Назоров.

– Да, Вавилов и Новосельцев, не годятся в убийцы, слишком они, как вы говорите, боязливые, а вот Корфом заняться надо более тщательно.

– Как Корфом? – Изумился чиновник по поручениям, почти потеряв дар речи. – А Вознесенский-младший? Он же…

– Можете проверить, но на мой взгляд, пустое. – Путилин поднялся с места. – Посудите сами. Если бы он хотел отомстить за мать, то не стал бы ждать столько времени. Вы же проверили, что он часто бывал в столице, неужели вы думаете, что следил за отцом. Конечно же нет, а причина более прозаическая – дама, притом замужняя и они могли встречаться только здесь. Вы же говорите, что он не женат, а для мужчины честь дамы идёт после дворянской, так что… Проверьте, но я думаю, обнаружите только пустой след.

– Почему Корф?

– Не знаю, но мне кажется, что в тихом болоте не только черти водятся, но и не доступные пониманию поступки.

– Но всё—таки мне кажется, что подполковник имеет отношение к делу.

– Хорошо, завтра даю вам на проверку Вознесенского, но потом, – Путилин, улыбаясь, погрозил пальцем, – занимайтесь бароном.

– Иван Дмитрич, – обижено сказал Назоров.

– Всё, – махнул рукой начальник сыска, – через два дня продолжим наш разговор.