Пестрота отражений (СИ)

— Ну вот, — продолжила та. — Сама видела, значит. Но это он ещё получше стал, раньше-то совсем был… Слова внятного не добьёшься. А потом как-то раз привёл вот её. Откуда взял — так и не признался. Жена, говорит, моя, и всё тут. Повёл сразу к духовнику, тот их и поженил, а мне уж после того показал её. Я на другой день к духовнику пошла, спросить, что за барышня такая, да с чего вдруг за моего дурачка пошла. А тот лежит в кровати околевший.

Арай вздрогнула. Спокойный, будничный тон старушки не предвещал такой развязки истории.

— Как… как так вышло? — прозапиналась она. Очень хотелось спросить, неужели Чача что-то такое сделал с духовником, что тот умер, но Арай понимала, что мать Чачи не обрадуется такому вопросу.

— Кто его знает, — безразлично пожала плечами старушка. — Он старый был довольно.

— Мы готовы! — возвестил младший мальчик, и Арай автоматически пошла на выход, раздумывая, что ей уже не так нравится идея оставаться с этой семейкой одной в доме, и что, может быть, стоило попросить Исара задержаться на пару дней в столице. Впрочем, она ещё не знала, что он скажет, когда услышит, что она в его доме расположила чужих людей.

Работы в Доме целителей сегодня было мало, поэтому после лекций и практикума по гистологии Арай могла идти домой. Другой вопрос, что она не очень-то хотела туда возвращаться. Сам дом ей не очень нравился, большой, тёмный и полупустой. Исар обставлял его на свой вкус собственноручно изготовленной мебелью и расположил каждый предмет так, будто выставил композицию на витрине, а не пространство для жизни организовывал. Он честно спрашивал у Арай, всё ли её устраивает, и она заверяла его, что ей всё нравится, потому что не чувствовала себя вправе перебирать подарками. Но уюта эти постановки для мебельного каталога вовсе не добавляли. А теперь ещё Арай сама пригласила боязливых детей, их странноватую мать и критически настроенную старушку.

Раньше, пока Арай снимала свою лачугу, она часто засиживалась в Доме целителей допоздна, потому что здесь можно было работать на казённом буке, да и что толку уходить, если вечером всё равно возвращаться, чтобы принять душ? Но теперь у Арай был свой бук, удобнее и мощнее, чем выдавали студентам, да и пользоваться общественной душевой стало незачем.

Арай посидела в ординаторской, растягивая свой небольшой обед на как можно дольше, потом принялась наводить порядок, прикидывая, насколько странным покажется целителям, если она решит ещё раз обойти всех больных и посмотреть, не нужно ли кому-нибудь чего-нибудь. Остальные студенты уже ушли — в свои комнаты или на рынок, Арай не знала, да и не очень интересовалась.

Она обернулась на звук шагов и увидела Чикира, замершего в двери. Он, похоже, не ожидал её встретить и теперь замялся.

— Привет, — наконец вымучал он, хотя она с ним уже здоровалась утром. Арай кивнула и продолжила убирать в сушилку свою вымытую чашку.

Чикир зашёл и закрыл дверь, но по-прежнему не приступил ни к какому занятию, ради которого сюда явился.

— Сегодня Репья судят, — сказал он, осторожно поднимая взгляд на Арай.

Арай нахмурилась. Ей никто ничего не говорил.

— Мне надо там быть?

Чикир пожал плечами.

— Твой муж там. Он же истец. Наверное, не надо. Он бы тебе сказал, наверное?

Арай неуверенно склонила голову. Конечно, часть украденных драгоценностей принадлежала ей, а не Исару, но для суда над вором это было не так уж важно.

— Меня тоже… должны были судить, — помедлив, сообщил Чикир. — Ну или я так думал. Но они меня только допросили как свидетеля. — Он склонил голову на бок, глядя на Арай вопросительно. — Я не думал, что они поверят моему слову против Репья.

— Я его видела в тот день, — пояснила Арай. — Он знал, что меня не будет дома. Специально спросил. И потом, наверное, у него деньги нашли?

— А, — нахмурился Чикир. — Точно. Я об этом не подумал. Я подумал… Я видел, что ты говорила с Хотон-хон…

Он замолчал, и Арай нетерпеливо вздохнула.

— Да, я ей сказала, что ты бы не стал у меня красть. Это ведь правда? — она наконец развернулась, чтобы смотреть на Чикира прямо. — Ты бы не стал?

Он мотнул головой.

— Нет. Я понимал, конечно, что Репей кого-то обокрал, но я думал… Кого-то из пациентов, кто побогаче. Он прямо не говорил, но намекнул, что никто ничего не заметит. А я… Дома крышу ураганом сдуло, а в том году урожай был еле-еле… Но если бы я знал, что это твои, я бы не стал, клянусь! Я знал, что ты из дома сбежала, видел твоего папаню тогда…

Арай кивнула, довольная, что интуиция её не обманула.

— У тебя отобрали деньги, которые ты получил с этого?

Чикир опустил голову ниже.

— Их нет уже, тех денег. Теперь только если крышу отберут. У меня пять сестёр, отец уже старый… Понимаешь, он считает, что я должен дома помогать, а не вот это всё, — он повёл рукой в воздухе, обозначая Дом целителей. Я ему тыщу раз говорил, что буду нормально зарабатывать, когда доучусь, но он не слушает. Ему лучше крохи, но сейчас, чем много, но неизвестно когда. И потом, он в целительство не верит вообще. Считает, что боги решают, кому жить, кому умереть, и вмешиваться в это не следует.