Песок

- Отец велел заняться лошадьми.

Я кивнул и плавно сел. Для начала хотелось бы поесть. Мама и невестка продолжали пчёлами виться у Титаха, причитая и всхлипывая.

Кажется не судьба. Но живот урчал. Деваться некуда - пошёл узнавать есть ли что съестное.

- Отстань, - простонала мама, - спроси у брата.

Но Сетнаха след простыл. Поплелся рыскать по повозкам. Нашёл воды и черствую половинку лепёшки. Царапая десна кое-как проживал последнюю и запил водой. Вытер ладонью рот и принялся осматриваться. Так, вижу одного коня, кобылу, жеребёнка... Спрыгнул с повозки и тот час голова пошла кругом. рано я начал двигаться. Рано! Сгорбившись к земле, поплелся осматривать лошадей.

Послышались топот и голоса. Пришёл отец.

- Куда вы его уносите? - взвизгнула невестка.

- К старейшинам, там ему помогут.

- Нет, нет, - завизжала она.

Послышался шум. Я был скрыт за телом лошади от глаз родных и не спешил показываться.

- Ты осмотрел лошадей? - я вздрогнул.

Но отец обращался не ко мне.

- Да, - соврал мой брат.

- Тогда помогай.

Ах вот как. Снова на меня перекладывает всю работу! Я продолжал стоять за телом лошади, незамеченный и невидимый.

Наконец отец и брат удалились, по всей видимости с телом Титаха, а невестка осталась выть и рыдать на плече у матери.

- Они его убью-ют!

- Я слышала о шамане с севера, чужаке, что может лечить. Отец понес его шаману.

- Почему, почему он?! Почему ветер горя выбрал его?!

Вопрос остался без ответа. К плачу невестки добрался и тихий, обреченный голос матери:

- Не надо было ослушиваться мужчин. Если бы ты ехала с Тутмасой, услышала бы сразу, как она хрипит... Мы бы спасли её, тогда бы она помогла поднять на ноги моего сыночка.

- Что сделано... Она умирала, мы лишь помогли смерти забрать её, - тихий голос невестки.

Мои ноги похолодели, руки затряслись. Масу-ба можно было спасти? Я задрожал и как удалённый бросился на женщин. Впервые я поднял на них руки и принялся осыпать кулаками их головы и спины:

- Мерзавки, мерзавки! Вы её убили! Я слышал, вы!

Мать и невестка уворачивались и подскочив с места бросились бежать прочь. Ярость гнала меня следом. Я бежал и кричал, бил их и обвинял. Меня скрутили мужчины из племени Чурачи, дали пару раз по ребрам и понесли к старейшинам. Но благо и женщин повели следом. Я докажу! Докажу! Их ждёт суд племени! Обессилено повиснув на руках мужчин, волочил ноги ровно до того, как мы вышли в большому костру. Наше появление сразу привлекло чужое внимание:

- Что случилось? - обратился к одному из удерживающих меня мужчин старейшина.

- Дрался с матерью, привели всех подряд. Кричал что они убивцы.

- Кого они убили? - удивился старик.

- Масу-ба! - звонко, громко ответил старейшие.

- Что? - тот повернулся лицом к женщинам. - Это правда?

- Нет, верь! С ума сошёл! Полоумный! - невестка будто сорвалась с поводка. Заорала и завизжала. Мать молчала.

- Тихо! Тихо! - старейшие пришлось повторить это несколько раз, прежде чем она заткнулась.

- Сперва мы договоримся с чудаком, потом будем решать кто из вас не прав.

Чужак? Я принялся осматриваться. Кажется я видел кого-то, когда меня вели. Но чужак ли он был? Не помню. Извернулся в захвате и вновь принялся испепелять взглядом мою нерадивую семью, её прекрасную половину. Слова старших летели мимо моих ушей, я не обращал внимания на тычки в мою сторону, ровно до тех пор, пока к нашей троице не подошёл отец.

- Это мой сын, - произнёс он кому то и указал пальцем на меня.

Послышалась странная, резкая речь и к нам подошёл чужак. Точно чужак. Глаза широкие, круглые, нос длинный, страшный, большой. А волос светлый, подобно белому песку, а глаза подобно его волосам. Лишь зрачок в них казался невидимой - маленький, крошечный. Одет он был не по нашему. На ногах не пойми что, потом штаны из не пойми чего, следом рубаха, добротно сшитая, длинные рукава. И борода, что касается ворота. Он был одновременно и мужем и стариком и неведомым чужаком. Что-то произнёс на своём непонятном языке, а затем кто-то из старейшин сказал:

- Чужак предлагает менять одного сына на другого. Одному жизнь, взамен этого отдашь ему.

- Сперва суд, если виновен - пусть забирает. - влез другой старейшина.

- Если виновен, то будет наказан, а не отпущен. Так что или договариваются сейчас или вершим суд.

Все слова перевели чужаку. Я заегозил и робко пролепетал:

- Суд! Они убийцы... Они Масу-ба...

- Замолкни! - оборвал отец. - Согласен. - произнес чужаку.

- Что?! Папа! Они убили Маса-ба! Ты что, не слышишь?! Они её не спасли! Папа!

- Ну и что?! - он прямо, строго посмотрел в мои глаза. - Ну и что? Я разберусь сам. Без тебя!

Как это... Как это... Ну и что? Ему все равно?! Я задыхался от слов и не знал, с чего начать свою гневную речь...