Песнь Зачарованного Леса (СИ)

— Хранительница, ты выполнила свою миссию. Ключ, который ты хранишь — Прощение. Время никогда не стоит на месте, оно как горная река всё перетекает сплошным потоком. Месть не повернёт времени вспять, она не поможет получить счастье. Именно три составляющих, которые вы нашли и победили в себе — эгоизм, алчность и ненависть — мешают объединить эти страны и жить мирно. Вам осталось выполнить вашу последнюю миссию — прекратить войну…

***

Шла схватка. Мечи и трупы летели направо и налево. Командиры отдавали приказы, короли обеих государств хмуро восседали, готовясь, в случае чего, сразиться меду собой. Чёрным вороном легла война на это поле, не было ни единого местечка, куда бы она не коснулась своим страшным крылом. Казалось, зелёное прежде поле станет навеки кроваво-красным от бесконечных убийств. В этой войне мало кто мог остаться в выигрыше.

Вдруг вспышка света словно раздвинула два враждующих лагеря, а в центре появились наши путники. Эйри кивнула братьям. Бодя заговорил, и его голос эхом раскатился по всему полю:

— Одумайтесь, люди! Вы друг другу не враги! Проклятия практически и не существовало!

По полю пронёсся недоверчивый шёпот. Из-за чего же все они тогда сражаются?

— Это была обыкновенная ссора двух братьев, которая вследствие жадности и эгоизма обоих переросла в ненависть. Сейчас единственное, что может спасти вас от уничтожения — прощение, щедрость и бескорыстность. — Закончил Никита, переглянувшись с друзьями. Те одобрительно закивали.

В строях кто-то со звоном отбросил оружие. Вслед за ним — ещё и ещё люди выбрасывали оружие, бежали друг к другу и обнимались. Короли также обнялись вначале между собой, а потом Фарнац обнял сына, представив его Энритосу III. Всё наполнилось праздником. Люди обнимались, говорили друг с другом, точно родные. Невидимые оковы проклятия спали, и теперь всё вокруг успокоилось, прекратило воевать. Жизнь налаживалась, и ясно становилось одно: война сюда вернётся нескоро…

Остаётся лишь сказать пару слов о том, как Богдан и Никита, после славной пирушки, хвальбы и веселья, всё-таки вернулись домой. Сам Зимба приказал поставить большой чан с водой, долго читал длинные заклинания, зачем-то проверив, есть ли у них дневник Пророка.

Обнявшись и попрощавшись с Эйри и Тимроном, ребята, чуть не плача, подошли к Зимбе.

— Чует моё сердце, мы ещё встретимся. — Сказала Эйри Тимрону. Тот кивнул и ответил:

— Я бы и сам рад встретится с ними при более мирных обстоятельствах, да видно судьба у них такая — спасать.

Зимба окунул братьев в чан, их точно сгребло сильными руками, закружило, взболтало, а в следующую минуту они, мокрые насквозь, стояли дома в своём душе…

Послесловие: Эйри и Тимрон

В лесу было свежо, прохладный ветер трепал Эйри волосы, а коням — гриву. Тимрон уговорил Уайрпул съездить проехаться на лошадях, как в детстве, и теперь они оба, верхом, стояли на холме, готовясь к спуску. В волосах её красовался жасмин — подарок Тимрона. Принц, кстати, вел себя робко, то и дело упираясь взглядом коню в гриву. Наконец он заговорил:

— Эйри?

— Да? — Эйри обернулась и улыбнулась ему, отчего у принца в голове всё смешалось.

— Эйри, в общем я… Я ведь должен был убить тебя, ты знаешь?

Эйри грустно потупила взгляд: она знала.

­— Должен был, но не смог. Я долго смотрел на тебя, пытаясь найти причину это сделать, я то и дело поднимал на тебя руку с клинком, затем её убирая. Я не мог… Не мог убить, потому что… Люблю тебя.

Щёки Эйри вспыхнули, и она стала ещё живее и красивее.

— Когда появился Эдис, — продолжил принц, — я понял, что умру. Он сразу увлёк твоё внимание, и…

— И я сразу дала понять ему, что люблю тебя. Он просто общался со мной, Тимрон. Ты ведь убил его с этими мыслями? — Эйри раздражённо развернула Арведа, и начала спускаться со скалы.

— Нет, я не хотел его смерти! — Воскликнул принц, склонив грустно голову. Всё потеряно…

— Догоните, Ваше Величество! — Эйри весело ткнула Тимрона ладонью и ускакала вниз. Тот устремился за ней, и оба, смеясь по-детски, снова забыли о всех проблемах.

Эх, славная будет у ЛилЭсколада королева!

Предисловие: Братья Масловы

Мокрые насквозь братья очень напугали свою маму, но они это объяснили тем, что нечаянно (!) облились из душа, чему она не очень-то поверила. Зато дневник Пророка, к большому удивлению обоих, оказался совершенно сух.

На следующий день Никита открыл его. На первой странице было сказано:

«И вот, завожу этот дневник, ибо Книга Пророчеств уже окончена, и в неё ничего уже не должно быть добавлено. Но кажется мне, что это далеко не последнее зло в нашем мире, и далеконе последнее приключение Избранных…

Всю свою жизнь посвятил я поиску зла в нашем мире, иэтот дневник посвящаю ему же»