Песнь Отмеченной

Человек, стоявший позади нее, не был Эландером. Он говорил его голосом, но это был не он. Это вообще был не человек. Он был слишком красив, чтобы быть человеком. Его глаза были серебряными и голубыми, всех цветов, какие только можно себе представить, а волосы выглядели так, словно их окрасили лунным светом. Его тело возвышалось над ней, очерченное мускулами, и он был выше любого человека, которого она когда-либо видела. На его бледной коже вихрились тени, а когда он двигался, тени поднимались и опускались, следуя за ним по пятам, как псы, жаждущие выполнить его приказ.

И с очередным резким вдохом она поняла, что уже видела это существо раньше. Его изображение было в той книге, которую показал ей Варен.

— Ты знаешь, где ты находишься? — спросил он тихо.

— Это Забвение.

Он кивнул.

— А перед тем, как мы пришли сюда, что-то вытащило меня из реки, и я… я увидела того волка из моих кошмаров.

Он замедлил шаг и остановился в нескольких футах от нее. Казалось, весь воздух покинул комнату, спасаясь от силы, магической энергии, которая бушевала вокруг него, как его личная гроза.

Кас заставила себя продолжать говорить:

— Ты был волком.

— Да.

Этот голос. Тот голос. Тот самый, который разбудил ее. Тот самый, который разговаривал с ней последние недели, шутил с ней, спорил с ней, утешал ее и говорил ей, что она в безопасности. Тот самый, в который она постепенно влюблялась. Она знала этот голос. Но он не должен был исходить от этого существа, стоящего перед ней. Это было несправедливо. Это было неправильно.

— Ты…

Невероятная сила. Невероятная магия. Тот факт, что он исчез в лесу за Белвиндом, а потом она встретила божественного волка-зверя…

Внезапно все это приобрело слишком большой смысл.

— Давай, скажи это, — приказало… существо, обладавшее голосом Эландера. Нет. Не существо.

Бог.

— Керс, — слово дрожало на ее губах. — Срединный бог Смерти и Разрушения.

Он не подтвердил и не опроверг это; он просто стоял и смотрел на нее нечеловеческими серебристо-голубыми глазами.

— Падший срединный бог, — раздался другой голос, который Кас узнала; Кейден только что вошел в комнату. Но он не был похож на Кейдена. У него было такое же лицо, но его кожа была странного пепельно-серого оттенка, а вокруг радужки глаз залегли странные красные кольца. Тара шла вплотную за ним. Из них троих Тара меньше всего изменилась под воздействием Забвения; ее волосы все еще были рыжими, хотя и стали намного ярче. Ее золотистая кожа переливалась, а глаза казались ярче — яркий зеленый оттенок странно светился при слабом освещении.

— Падший? — повторила Кас.

— Как и мы, — сказала Тара. — Ну, в нашем случае не падшие боги, а духи. Я — Эшма, низший дух Теней. Кейден на самом деле Талос, дух Крови.

Кейден скучающе махнул рукой, когда его представили должным образом.

Кас по очереди посмотрела на них троих.

Ужас застыл в ее груди.

А затем ярость.

Она с трудом поднялась на ноги. Ее больное, разбитое тело протестовало, но ей удалось устоять на ногах, а затем сократить расстояние между ней и Эландером.

— Как ты мог скрывать от меня такое?

Вместо ответа Эландер повернулся к Кейдену и сказал:

— Нам нужно запереть ее где-нибудь, пока я разбираюсь с… ними.

Кейден кивнул.

— Запереть… Подожди… нет! — Кас бросилась вперед, едва не споткнувшись, когда боль пронеслась по ее ногам и подкосила одно из коленей. Она схватила Эландера за руку, отчасти чтобы удержаться, отчасти чтобы развернуть его лицом к себе.

От ее прикосновения вокруг них взорвалась тьма. Эландер только взглянул на нее, и вдруг Кас почувствовала, что весь мир обрушивается на нее. Холодное давление напирало со всех сторон. Она не могла не думать о могиле, о холодной грязи, обрушивающейся на нее каскадом и погребающей ее заживо.

Падший он или нет, но здесь, в Забвении, в этой обители богов, которую он называл своим домом, за пределами царства смертных, он казался могущественнее, чем когда-либо.

Но он спохватился и так же быстро обуздал эту мощную магию.

Воздух успокоился, и Кас снова обрела голос:

— Как ты мог? — снова потребовала она. — Я думала, ты…

Он вырвал свою руку из ее хватки.

— Ты думала, что я, что?

Я думал, что ты — мой якорь.

Эта мысль пронеслась в ее голове прежде, чем она успела остановить ее. Но она умрет — на этот раз окончательно и бесповоротно — прежде чем произнесет эти слова вслух. Она смотрела на него, а он смотрел в ответ, и мир, казалось, сузился до них двоих и до всех тех моментов, когда она теряла бдительность рядом с ним.

Как она могла быть такой глупой?

— Что бы ты ни думала, тебе лучше забыть обо всем этом, — Эландер отряхнул рукав несколькими быстрыми движениями руки, словно желая вернуться в то время, когда она еще не прикасалась к нему. — Сейчас есть гораздо более важные вещи, о которых стоит беспокоиться.

— Ты не можешь просто запереть меня!

— Могу и запру, — он повернулся и направился к двери, отдав последний приказ Таре и Кейдену: