Все взоры обратились к Райфу. Бладдийцы, сразу поняв смысл воззвания Вилла, уставились на него с такой злобой, что Райф чувствовал их взоры, как удары. На один жуткий, невыносимый миг в комнате настала полная тишина. То, что знал Райф, обрекало на позор их всех. Бладд и Черный Град все равно будут драться, это ясно, но может ли он послать Вилла и Брона в бой, лишив их чести? Четверо мощных бладдийцев в расцвете сил против трех черноградцев, из которых двое — зеленые новики!
Они все погибнут — он, Вилл и Брон.
Райф сглотнул, собираясь с духом. Выше клана нет ничего. Сам он не значит ничего, душа его уже загублена, но Вилл и Брон не станут драться на основе его лживых слов.
Он встал.
— Мы сделали то, что должны были сделать.
Все ахнули. Бладдийцы обнажили клинки. На лице Вилла Хока Райф видел свою смерть и знал, что ему никогда не простят только что произнесенных слов.
Вилл боролся с правдой лишь одно мгновение, но когда опять повернулся лицом к бладдийцам, это был уже не тот человек.
— Придержите вашу сталь, пока мы не выйдем наружу, — сказал он твердо и в то же время устало. — Незачем громоздить одно зло на другое. Брон, твоя годовая присяга Дхуну еще в силе. Это не твой бой.
Брон покачал головой.
— Сегодня я черноградец.
Лицо Вилла исказилось от боли, но он преодолел ее и сказал:
— Что ж, сын, пойдем. Сразимся за свой клан.
Отец с сыном двинулись к двери, и Райф последовал за ними. Вилл Хок, услышав его шаги по камню, обернулся и вскинул руку:
— Нет, Райф Севранс. Сиди на месте. Пусть лучше бладдиец вырежет мое сердце, чем я стану драться бок о бок с предателем.
С этими словами Вилл вышел. Бладдийцы и Брон устремились за ним, и кто-то закрыл дверь.
Райф, словно призрак, продолжал шагать медленно и неудержимо.
Ангус обхватил его поперек груди, и Дафф, задвинув засов, пришел Ангусу на подмогу. Райф не уступил. Как ни держали они его, орудуя и руками, и ногами, остановить его они не смогли. Райф бил их и сам получал тумаки, но это казалось ненастоящим, точно во сне. Главным для него была дверь. Он ни разу не усомнился в том, что дойдет до нее. Он взял на прицел ее сердце из дуба и железа, словно это была дичь. Она принадлежала ему, и он не собирался от нее отказываться. Если бы Ангус с Даффом знали это, если бы он мог им это объяснить, они бы его отпустили. Но они не знали, поэтому он дрался с ними, и все трое терпели урон понапрасну.
Порой он видел себя как бы со стороны. Один дхунит держал руку на ладанке, точно наблюдал нечто невообразимое, вроде Каменного Бога, сошедшего на землю ради мщения. У скарпийца был испуганный вид.
Из носа у Райфа текла горячая кровь, глаз заплыл. Его кулаки работали, молотя чужие тела, а ноги упорно двигались вперед. Налитый неудержимой силой, как стрела в полете, он уже не мог остановиться.
Ангус внезапно сказал что-то, вытер кровь с лица, и они с Даффом оставили Райфа. Он едва это заметил — он все равно дошел бы до двери, с ними или без них. Он отодвинул засов и оказался лицом к лицу со снегом и ночью. Стоя на холодном ветру, он увидел последние мгновения боя. Один бладдиец и Брон лежали на земле, трое других кололи мечами обмякшее, беспомощное тело Вилла Хока. Только их мечи и удерживали его на ногах.
Тогда Райф перестал быть собой. Позже он вспоминал кое-что — возможно, лишь то, что рассказал ему Ангус Лок, — но в ту минуту, когда он ступил с порога в снег, он стал кем-то другим.
Мечи не звенят, когда их вынимают из ножен, но Райфу показалось, что его меч зазвенел. Во рту не осталось ни капли влаги, и вороний амулет жег кожу, как раскаленная добела сталь.
Свидетель Смерти.
Это была его последняя мысль перед тем, как его разум полетел во мрак, где существовало только одно: стучащие сердца бладдийцев.
21
САРГА ВЕЙС
Пентеро Исс, стоя высоко в холодных черномраморных стенах Фитиля, смотрел, как Сарга Вейс входит в Крепость Масок. Конюшенные, или северные, ворота, которыми пользовались солдаты и простолюдины, были не для него. Вейс вошел через восточные ворота, узорчатые, с мраморными столбами, предназначенные для баронов, знатных дам и высших чинов, а не для второстепенных посланников, хотя бы и знатоков науки. Исс тихо выдохнул. Любопытный образчик этот Вейс.
Тот шел через двор, не отрывая глаз от Кости. Затем остановился, повернулся на каблуках и уставился на скованную льдом башню. Так он стоял целую минуту. Пустив в ход толику собственного искусства, точно пробуя смоченным пальцем силу ветра, правитель убедился, что Сарга Вейс рассматривает Кость лишь своими телесными глазами, а не прощупывает ее с помощью колдовства.
Вернувшись в себя, Исс ощутил вкус металла во рту, и по бедру у него скатилась капля мочи. Эта мокрота вызывала у него отвращение. Он презирал себя за слабость. Собирая слюну для плевка, он еще раз взглянул на одетого в белое Сарга Вейса.
Тот смотрел прямо на него.