Пещера

Бен сделал глубокий вдох. Его сердцебиение участилось. Это было каким-то безумием! Его дед и пещера, в которой они находились, стали колебаться, словно тающий мираж, их начала окутывать темнота.

— Эй, парень, ты должен успокоиться, — с укоризной в голосе проговорил дед. — Не гони волну, а иначе у нас ничего не получится.

Бен сглотнул комок. Начиная понимать, что происходит, он заставил себя расслабиться еще больше, позволив теплой волне разлиться по всему телу — от пальцев ног до макушки. Окружавшие его образы сразу же приобрели четкость и краски.

— Вот это другое дело, Бенни! Так-то лучше!

Стараясь дышать размеренно и глубоко, Бен проговорил:

— Ты — не мой дед!

— Конечно нет.

Дед мягко улыбнулся, а потом его лицо, словно восковая фигурка на огне, начало менять свои очертания: глаза раскрылись, брови стали гуще, а на его коленях возник посох с алмазным набалдашником. Перед Беном уже сидел не дед, а старый туземец, который привел их сюда.

— Так я выгляжу на самом деле, — проговорил он. — Меня зовут Мо'амба.

Старик по-прежнему говорил голосом деда, и было странно слышать его, исходящим из уст столь чуждого по внешнему виду существа.

— Но как?.. Почему?..

Бен был растерян до такой степени, что даже не мог толком сформулировать вопросы, роившиеся в его голове.

— Бенни, каждый из нас говорит только на своем языке. Поэтому мне приходится общаться с тобой напрямую, с помощью разума. Твое сознание переводит мои мысли в понятные тебе слова и образы.

— Значит, чтобы предстать передо мной, ты украл память моего деда?

— Это сделал не я, а ты сам. Именно твое сознание избрало образ твоего деда, чтобы придать телесные очертания хари 'хути.

Бен представил себе строгие, даже суровые черты деда.

— Хари'хути? А это еще что за чертовщина?

— Это я. И ты. Это тот, кто умеет общаться с другими с помощью мыслей и видеть невидимые для других пути непознанного.

— Но почему я?

— Я читаю историю твоей крови. В ней присутствует сильный хари'хути, унаследованный тобой из далекого прошлого. Очень сильный! Ты еще не обучен, но со временем ты с такими способностями можешь превзойти даже меня. Эти способности необходимы нашему народу, чтобы выжить.

— Что значит «выжить»?

— Я последний из моего народа, наделенный этим даром, — ответил Мо'амба, и на его лице появилось выражение боли. — Шло время, и я видел, как один за другим умирают другие хари'хути. Так продолжалось до того дня, пока я не остался один. Но теперь даже я не способен вести охотников, которые могли бы накормить наш народ и защитить наши границы от крак'анов. Им приходится действовать вслепую, на свой страх и риск. Без помощи хари'хути они не могут знать, что ждет их за следующим поворотом. Это очень опасно, и мы потеряли уже многих охотников. Каждую ночь вдовы оплакивают своих кормильцев. Мы не сможем выжить без нового хари'хути, который направлял бы наш народ. — Он указал пальцем на Бена. — Ты — новый хари'хути!

— Я?

— Многие годы я звал кого-то вроде меня, призывая его к нам, но откликнулся только ты.

— Проклятье! Но среди вас должны быть другие! Такие, как ты! Может, какое-нибудь другое поселение одолжит вам хари'хути?

Мо'амба покачал головой.

— После Отделения другие поселения оказались потерянными для нас. В глубоких снах я иногда ощущаю мысленные прикосновения Утраченных, но, скорее всего, это происходит не на самом деле. Я всего лишь принимаю желаемое за действительное.

— Но не можешь же ты рассчитывать на то, что я…

Мо'амба вновь превратился в его деда. Его губы сжались, а на лице появилось сердитое выражение.

— Зов крови силен, с ним не поспоришь! — проговорил он. — Ты — один из нас!

Бен открыл было рот, чтобы возразить, но тут в его сон внезапно проник голос Эшли.

— Бен, ты должен это видеть!

В следующую же секунду очертания деда стали таять и их поглотила тьма. Бен открыл глаза и тряхнул головой, чтобы окончательно избавиться от паутины сна. Эшли смотрела на него, удивленно вздернув бровь.

— Господи, как тебе удается спать в такие моменты?

— Что?

Он потер пальцами виски, в которых все еще стучала кровь.

— Пойдем со мной, — сказала Эшли, не имея ни малейшего представления о том, что за несколько секунд стало известно Бену.

Она отошла на несколько ярдов и помахала Бену рукой, подзывая его к себе. Он посмотрел на старика. Тот по-прежнему сидел, скрестив ноги, и смотрел на него. Поежившись, Бен поднялся и подошел к Эшли, не зная, как рассказать ей о произошедшем.

— Что ты тут нашла, Эш?

— Посмотри на этот петроглиф. Это триптих.

— Три… что?

— Триптих. Изображение, состоящее из трех частей.

Она опустилась на колени возле нарисованных красной краской кругов рисунков и указала на последний.

Бен подошел ближе, сел на корточки и не поверил собственным глазам. Третий рисунок представлял собой грубую карту Южного полушария.

— Боже милостивый! Это же Австралия! — не удержавшись, воскликнул он.

— Я знаю. Карта хоть и примитивная, но довольно точная. А теперь посмотри на два других рисунка.