Первый Зверь

Рана, которая еще не успела зарасти внутри меня, словно треснула снова, выпуская всю ту кровь моих счастливых детских воспоминаний и гной страшных слов Зверя о том, что папа заслужил все то, что с ним произошло…

Я не сразу смогла начать дышать, изо всех сил стараясь не разрыдаться, и кожей ощущая, как глаза Колдуна впились в мое лицо, вгрызаясь хищником и впитывая в себя все то, что разрывало душу изнутри.

- Ведь ты видишь его во снах, с тех пор как оказалась здесь, - продолжил Черный приглушенно и мягко, подкрадываясь ко мне, пока я не могла открыть глаз, пытаясь  удержать душащие отчаянные рыдания, что я никак не могла выплакать за все это время, чувствуя теперь по кусающему холодному аромату, что Черный был рядом со мной. -  Что он говорит тебе, Рада?

Нет, я не могла повторить его слов.

Не могла даже дышать, истерично вздрагивая всем телом, когда отчетливо услышала голос, который хоть и был призрачным, но таким родным, что в какой-то момент мне показалось, что я потеряла сознание:

-…прости меня, дочка! За все прости, маленькая моя!..

Я закричала, понимая, что не могу слышать его!

Что его больше нет!

Но все во мне разрывалось от боли и отчаянья, потому что я слышала его!

Слышала своего отца!

Это был его голос!

Тот же тембр, тот же звук, то, как он называл меня!

- Мир мертвых гораздо ближе к нам, чем все думают.

У меня стучали зубы, так сильно, что я не сразу смогла выдохнуть, прикусив язык и ощущая аромат крови во рту:

-…в-в-вы сд-д-делали?

- Не я. Он.

Странно, что руки Черного не были холодными, когда его ладони опустились на мое лицо, приподнимая и чуть разворачивая, а я закричала снова, охрипнув и кидаясь к нему, потому что увидела в маленьком окне силуэт отца.

 Всего лишь его тень.

И пусть за стенами дома было светло, а волки продолжали мирно спать на снегу, мой мир перевернулся и перестал быть прежним, пока меня трясло в руках Черного.

Пока я задыхалась от собственных криков, раз за разом повторяя себе, что все это не правда.

Не могло быть правдой.

- Смотри мне в глаза, Рада.

Черный приподнял мою голову за подбородок, заставляя смотреть в свое лицо, которое склонилось надо мной так низко, что я ощущала его свежее дыхание, но не видела его через пелену слез.

Куда делся мой страх, когда я хваталась за его мощный стройный торс руками, находя защиту и тот холодный покой, который хотела пустить по собственным венам, чтобы скорее позабыть все то, что видела и слышала?

Мужчина вытирал мои ресницы до тех пор, пока не убедился в том, что я отчетливо вижу его глаза, склоняясь сильнее, словно для поцелуя, отчего я дернулась, понимая, что не смогу вырваться из его сильных цепких рук, и замирая, словно кролик под пронзительным взглядом удава, когда поняла, что мир вокруг закружился и расплющился.

Меня затягивало в воронку его синющих глаз, куда я проваливалась, с ужасом перестав ощущать пол под ногами и тепло от печи в домике.

Все, что держало меня в пугающей реальности, был аромат Черного, который витал вокруг колючим морозом, и его теплые ладони на моем лице, доказывающие, что я все еще не сошла с ума, даже если теперь мои глаза видели то, чего просто не могло быть!

Картинка прояснялась и теперь я видела перед собой чудесный осенний лес, в тот золотой волшебный период, когда листья еще не опали и поражают своей яркостью, окрашивая этот мир во все возможные цвета, от зеленого и золотисто-желтого, до оранжевого и насыщенно-багрового!

В какой-то момент мне даже показалось, что я могу уловить аромат травы, которая была по-прежнему зеленой, и легкое дуновение ветра.

Но эта красивая картинка вокруг вызвала внутри дрожь и панику, оттого что я ничего не понимала, тут же забившись и судорожно хватая себя за щеки, чтобы ощутить ладони Черного – ту единственную нить, которая связывала меня с реальным миром, где все было иначе.

- Ничего не бойся, Рада. Просто смотри.

- Я не хочу! – задрожала я, боясь опустить руки от лица, чтобы сгинуть в иной реальности, где я оказалась, сама того не желая.

— Это всего лишь воспоминания. Они не коснутся тебя. -  голос Черного прозвучал даже мягко, но легче от этого вовсе не становилось.

- Чьи это воспоминания?

- Мои.

Я снова забилась истерично и судорожно, ощущая, как ладони мужчины сжимают мое лицо сильнее, призывая успокоиться, когда увидела в тени леса две крупные фигуры, что пробирались вперед, крадучись и постоянно оглядываясь словно воры, которые чувствовали себя здесь неуютно, если не сказать испуганно.

Кровь отхлынула от моего лица, когда я поняла, что эти фигуры знакомы мне.

До боли. До немого крика. До вкуса крови во рту.

Отец и дядя.

Они крались сквозь высокую траву, которая даже им доходила до бедер, высматривая что-то, и выглядели очень нервными.

Мое сердце колотилось так отчаянно и больно, что я едва могла дышать, чувствуя ладони Черного на своем лице и слыша его приглушенный голос, но не разбирая слов, хотелось сбросить эти оковы и кинуться вперед… чтобы обнять их.

Крепко-крепко. До ломоты в костях.

Чтобы хотя бы на секундочку снова вдохнуть полной грудью родной запах папы и любимого дядюшки.