Первый шаг

Уложив хрипло дышащего парня на лавку, мужчина растерянно застыл, соображая, что же ему делать дальше. У обгоревшего, как ни крути, шансов выжить было мало. Такие повреждения Анхор видел только единожды в жизни. Тогда ему, обычному защитнику пограничной крепости, стоящей на притоке Велы, довелось видеть, что делает с людьми брошенная магом огненная сфера. Пламя в тот раз прошло над стенами по касательной, но и этого хватило, чтобы трое его соратников пропеклись до хрустящей корочки. Правда, те несчастные погибли мгновенно, а мальчишка все еще дышит, хоть и сипит горлом. Ветеран поколебался и осторожно приложил ухо к груди парня. За судорожным хрипом он услышал ровные и сильные удары сердца, каких не бывает у тех, кто собирается уйти за Пелену. И это дало понять, что шансы есть.

Он ухмыльнулся, вспоминая, как в то же время к нему пришла Амия, старшая внучка Парса, того самого сослуживца, выручившего ветерана в тяжелые времена. Через нее Парс от случая к случаю передавал гостинцы. Девушка удивилась снесенной двери, потом шутливо возмутилась, что дядька Анхор прикидывается бедняком, а у самого в сторожке жареным мясом пахнет, а после с трудом удержала завтрак в желудке, когда увидела это «мясо». Собственно, именно Амия решила вопрос, что делать дальше, быстро приведя в сторожку целительницу Эйру. Та девку давно к рукам прибрала, прочитав в ней дремлющую Силу и взяв на обучение. Ветеран был отодвинут в сторонку, и наставница с ученицей принялись хлопотать над обожженным.

Пять дней Эйра проводила у Анхора в сторожке большую часть суток, обрабатывая парня вонючими мазями и маслами, а Амия, под бдительным надзором, варила лечебные отвары и вливала найденышу в рот. Анхору уж впору было на улице ночевать, так пахло в домике, но внезапно, на исходе пятого дня парень пришел в себя и открыл глаза.

Всеобщее удивление вызвало то, что молодой человек довольно скоро стал поправляться чуть ли не на глазах. Отслоились струпья, открыв бугристую и зеркально гладкую кожу, местами будто скрученную в жгуты. Глаза прояснились, избавившись от болезненной мути. Не прошло и седмицы, с того дня как парень пришел в себя, однако ж он уже начал делать попытки вставать. Только одно было плохо – память его, то ли от пережитой боли, то ли по какой-то другой причине, сильно пострадала. Он не понимал ни слова и на любую вещь смотрел с детским удивлением, но при этом проявлял понимание взрослого рассудительного человека.

Вскоре после того как найденыш стал, с общей помощью, учить язык, Анхор, повинуясь душевному порыву, дал ему имя своего потерянного сына. Так Безымянный, потерявший свое прошлое, обрел имя Крис и стал приемным сыном старому бойцу, о чем тот ни разу не пожалел.

Само собой, в секрете существование Криса удержать не удалось. Жители Высоких Холмов обо всем прознали, и тут же поползли слухи и сплетни одни других нелепей. Когда дошло до того, что стали плести байки, будто Анхор выкопал сына и, с помощью Эйры, воскресил его как богопротивную нежить, отчего народ стал нешуточно тревожиться, староста Орсик приперся выяснять что да как. На беду он столкнулся с Крисом, вышедшим до ветру. В тот раз впечатлительный толстяк, тонко вереща на одной ноте, побежал домой со всех ног. Так бегал он, наверное, впервые со времен голоногого детства. Толпу с вилами и факелами Анхор останавливал на пару с Эйрой, заступничество которой и сыграло основную роль. Идти против единственной целительницы в округе не захотел никто. Наверное, даже окажись Крис и в самом деле нежитью, одного ее слова было бы достаточно, чтобы его оставили в покое.

Крис все схватывал на лету. Года не прошло, как он уже чисто говорил на восточном наречии. Эйра только хмыкала и говорила, что мальчишка не учит, а попросту вспоминает язык и, чем дальше заходит обучение, тем быстрее он его постигает. А вот когда она ради интереса попробовала провести для него урок по письму, тот, единожды увидев буквы, тут же по памяти безошибочно их начертил. Эйра тогда сказала Анхору, что найденыш вполне может оказаться из знатного рода. И лучше об этом помалкивать на всякий случай. Еще через год с небольшим Крис уже свободно говорил, читал и писал на восточном и южном наречиях тринийского и неплохо освоил хитрости простого счета.

После того как тело парня окрепло и стало терпимо переносить нагрузки, без чужой подсказки, с помощью деревянной лопаты на кривом черенке парень перекопал старое пепелище трактира, пополнив хозяйство нужными находками. Анхор, тогда долго с удивлением разглядывал вываленную во дворике кучу ржавого хлама. Но, пройдя через руки Криса, найденные инструменты, включая даже съеденный ржой кинжал, гнутые ножницы и ополовиненную пилу, вскоре обрели новую жизнь. Парень, настрогав из поленьев рукояток и счистив порченое железо старым оселком Анхора, быстро привел инструмент в относительный порядок. Все как надо насадил, где погнулось – молотком выпрямил. И уже с их помощью привел сторожку в нормальный вид.