Первый раз — 2

– Ясно. – Это единственное, что я могу вымолвить. А потом понимаю, чем это может обернуться для меня лично: – Ох, Кауфман меня убьет, – со стоном говорю я. – К завтрашнему дню мне нужно закончить для него проект. – Я прижимаю кончики пальцев к вискам. Кауфман состоит в комиссии по приему на работу, и его расстраивать мне нельзя. – Я должна предупредить его, что приду позже. – Я роюсь в сумке и нахожу телефон. Включаю его и понимаю, что сети нет. – Вот черт, – ругаюсь я. А потом беспомощно закрываю глаза и откидываю голову назад, к стене.

На мгновение воцаряется тишина, потом незнакомец откашливается и говорит:

– Кстати, я Рассел. – Я открываю глаза и вижу, что он протягивает мне руку. Я пожимаю ее, и прикосновение его пальцев мне нравится.

– Маккензи, – представляюсь я, с удивлением замечая, что мой голос звучит немного хрипло. – На ближайшее время – твой сосед по зеркальной камере.

О боже, я что, флиртую с ним?

Уголки его губ поднимаются в улыбке. Он не отпускает моей руки.

– Рад знакомству, Маккензи, – говорит Рассел, и я опять краснею, когда вижу, как его чувственный рот выговаривает мое имя.

Глаза нового знакомого удерживают мой взгляд, но я нахожу в себе силы, чтобы отнять руку и опустить голову. Я давно поняла, что флиртовать могут только уверенные в себе люди. Для того чтобы открыто искать внимания другого человека, нужно верить, что ты заслуживаешь этого внимания. Мало что может быть унизительнее момента, когда ты понимаешь, что парень, который, как тебе казалось, тобой заинтересовался, ни о чем таком даже не думает. Поэтому я выбираю самый безопасный подход к флирту и всегда веду себя с парнями, исходя из предположения, что их внимание ко мне лишь проявление вежливости. Как бы мне ни хотелось думать иначе.

– Итак, ты тоже тут работаешь? – спрашиваю я. После этих слов любой намек на интерес, который чудился мне в его глазах, исчезает. Мне ничего не остается, как мысленно пнуть себя за такой избитый вопрос.

– Раньше работал, – отвечает он. – Сегодня вечером я тут кое с кем встречаюсь.

«С девушкой, – сразу думаю я. – Может, с любимой девушкой». Иначе зачем ему говорить так уклончиво? Не «я встречаюсь с другом», а «встречаюсь кое с кем». И бутылка вина тоже намекает на романтическое свидание. Во всяком случае, теперь ясно, что флиртовать с ним нет никакого смысла.

– Понятно, – говорю я. В моем голосе слышится разочарование, и, чтобы скрыть его, я быстро добавляю: – Твои планы на вечер лучше моих. Мне придется допоздна работать с Кауфманом.

Рассел хмурит брови и открывает рот, чтобы ответить, как вдруг маленький красный телефон начинает звонить. Он берет трубку, слушает, а потом, накрыв ее ладонью, обращается ко мне:

– Им надо знать, сможем ли мы побыть тут еще какое-то время. И что ни у кого из нас нет клаустрофобии, что нам не надо срочно принимать лекарства и тому подобное.

Я отрицательно качаю головой, и он продолжает говорить с оператором. Итак, мы явно застряли тут надолго. Я обнимаю себя за плечи и потираю их, чтобы согреться.

– Насколько все плохо? – спрашиваю я, когда Рассел вешает трубку.

– Как минимум на несколько часов.

Я медленно выдыхаю и сжимаю зубы, чтобы они не стучали. Рассел замечает это, потому что пристально смотрит на меня.

– Тебе холодно, – говорит он. Я пытаюсь покачать головой, но он хмурится и добавляет: – У тебя губы синие. – Рассел делает шаг ко мне, протягивает руку, но останавливается и спрашивает: – Можно?

Он так близко, что я чувствую запах его мыла и кожи, от которого сжимается сердце. Ощущение очень приятное. Я киваю, и он деликатно обхватывает руками мое предплечье. Я чувствую внезапный жар – там, где Рассел касается меня, и внизу живота.

И мне так приятно, что я не могу сдержаться и судорожно перевожу дыхание.

– У тебя кожа холодная, – говорит он мягким, сочувственным голосом.

– С этим я ничего поделать не могу.

Я дергаю мокрую блузку, и Рассел переводит взгляд на мою грудь. Он моргает, пальцы на моей руке слегка напрягаются, а потом его взгляд прыгает в сторону.

– Вот, надень это. – Рассел вытаскивает свою рубашку из брюк и начинает ее расстегивать. Под ней ничего нет, и каждое движение его пальцев открывает еще один кусочек обнаженной загорелой кожи.

– Подожди, что ты делаешь! – восклицаю я. – Нельзя же…

Слишком поздно. Он уже снимает ее, и одно мгновение я гляжу на него не сводя глаз, потому что у Рассела красивое тело. Мне вдруг хочется коснуться мышц его живота, просто чтобы почувствовать их реальность, и я сжимаю ладони, подавляя неприличное желание.

Он кидает мне рубашку, и я ловлю ее, потому что мне надо что-то сделать, чтобы отвлечься от созерцания его торса.

– Обещаю, смотреть не буду, – говорит Рассел и отворачивается. А я с ужасом понимаю, что в глубине души хочу, чтобы он смотрел.

Такое безумное желание возникает у меня впервые в жизни. Я поворачиваюсь, сгорая от стыда, и одно мгновение стою, замерев на месте. Рассел находится от меня всего в нескольких шагах. В лифте так тихо, что я слышу его дыхание. И кажется, даже его пульс.