Первый раз — 2

Когда разговор, наконец, затих, Джуэлз под столом нащупала мою руку и сжала ее. Ледяные воды океана были все еще свежи в моей памяти, и наши переплетенные теплые пальцы составляли этому резкий контраст. Несколько месяцев назад я бы ликовал – тогда я мог только мечтать об этом.

Я без тени сомнения знал, что это не та рука, которую мне хочется сжимать.

Я направился к выходу из ресторана, увидел там платный таксофон и решил, что лучшим советчиком в этой ситуации будет папа. Вытащив несколько песо, я набрал номер родителей.

– Алло? Какой-то странный номер.

– Папа, это Люк. Я звоню из телефонной кабинки в Аргентине.

– Люки, мальчик мой, как дела, чемпион? Мы по тебе скучаем. Как поживаешь?

Скажу по секрету, постоянная веселость отца поднимала мне настроение. Откуда-то сзади послышался голос мамы:

– Это Люк звонит? Мне нужно с ним поговорить, Хэнк. Люк, как ты там? Вас кормят? Ты хорошо спишь? Тебе что-нибудь нужно? Ты уже привык к тамошней культуре? Есть там гаучо на лоша…

– Мам, переведи дух.

После короткого опроса на предмет моего здоровья, счастья, местонахождения и еще нескольких вопросов от мамы насчет того, кормят ли они меня, я наконец добрался до цели своего звонка.

– Слушай, пап, я вот почему звоню… тут есть одна девушка…

– А-а-а, точно, всегда есть девушка! Как ее зовут? Это подруга Сары?

– В этом-то все и дело, пап…

«Тук… тук… тук». Кто-то барабанил по стеклу кабинки. Я обернулся и увидел… Таинственную девушку.

Мою таинственную девушку.

Трубка безвольно повисла в моей руке, а я смотрел в эти прекрасные карие глаза. В трубке повторяют мое имя, выдергивая меня в реальность.

– Пап, давай я перезвоню. Гм… тут кое-кому нужен телефон. Мне кажется, это срочно…

– Люк, ты там осторожнее, хорошо, дружище? – услышал я, вешая трубку.

Я не мог поверить, что она здесь. Я же только что собирался потратить несколько песо, чтобы как следует поговорить о ней с отцом. Как будто она об этом знала.

Она выглядела блестяще. Даже лучше, чем я помню. Сегодня ее черные волосы не были собраны в пучок на макушке, как прошлым вечером, а свободно обрамляли загорелое лицо.

– Я Люк… то есть… Hola, me llamo Luke[19].

Она хихикнула и ответила:

– Hola, меня зовут Сибилла.

Сии-бии-ла, Сии-бии-ла, Сибилла. «Обожаю это имя».

– Гм… я тебя в ресторане не видел… у тебя сегодня выходной?

– Que?

Честное слово, ну почему нас не учили разговорному испанскому? Как я должен был к этому подготовиться?

Я показываю на ресторан у нас за спиной.

– Черт… эль ресторан не работать?

Наконец мой взгляд опустился ниже, к предмету у нее на ладони, она тоже опустила взгляд и протянула мне руку.

– Ah no trabajo hoy. Pero yo tengo un regalo para ti[20].

С выражением замешательства на лице я брел с ее протянутой ладони ожерелье.

– Aqui es un cazador de suenos que hice para los noches a fuera[21], нет плохих снов, – сказала она.

Она сделала мне украшение? Единственные подарки, какие я когда-либо получал от девушек, преподносились на день рождения, а это не считается, ведь все знают, что ты не можешь прийти на день рождения без подарка. И скорее всего, выбирали их мамаши. Я надел на шею ожерелье, Сибилла помогает мне закрепить кожаные застежки. Я остро ощутил ее близость, и по мне побежали мурашки, когда ее пальцы прикоснулись к шее. Я резко повернулся, и мы оказались лицом к лицу. Я просто тонул в карих озерах ее глаз. Как это говорится? Глаза – зеркало души? Если это правда, хочу утонуть в них навеки.

– Gracias por todo![22] – сказал я с самым лучшим аргентинским произношением.

Не раздумывая ни секунды, я закрыл глаза, и наши губы впервые встретились. Кровь прилила к моим губам, а знакомый жар разлился по телу. Я прикоснулся к ее щекам, ощутил их шелковистую кожу. Поняв, что она улыбается, я улыбнулся в ответ. У нее был такой изящный рот, но она только мазнула мне по губам, а я хотел большего. Запустив руку в ее волосы на затылке, я притянул Сибиллу ближе к себе. Мы открыли рты, и наши языки танцевали танго так, как умеют только настоящие аргентинцы. Они кружили и дразнили, затем сплелись и застыли в еще одном сладком объятии. Я знал, что хочу большего, и сократил расстояние между нами, желая только одного – полностью слиться воедино. Я растворился в этой минуте и услышал…

– Люк? Люк! Чувак, где ты, мать твою?

Черт, Бобби.

Сколько времени я отсутствовал?

Поцеловав Сибиллу снова, я открыл глаза и крикнул через плечо:

– Эй, старина! Я прямо возле платных таксофонов рядом с рестораном, разговаривал с родителями.

Все еще обнимал Сибиллу за плечи, а когда снова к ней повернулся, она по-прежнему улыбалась.

– Мне нужно идти.

Она ответила нежным поцелуем в губы и крепко стиснула меня в объятиях.

А прежде чем отпустить, прошептала мне на ухо:

– Esta ha sido la mejor noche de mi vida, mi amor[23].

Я был ошарашен и в ответ смог пробормотать только:

– Почему я?

Тут она протянула мне листок бумаги, повернулась и убежала.

Бобби нашел меня, стоящим с лицом, которое кричит о растерянности и ошеломлении.

– Брат, ты в порядке? Выглядишь так, будто только что увидел привидение.