Первое приключение

– Как вы можете видеть, доктор, мое здоровье…

– Не двигайтесь, – резковато сказал Маккой. – Что ж, мистер Спок, не

думаю, чтобы я когда-нибудь встречался с такими показателями, как ваши.

– Они все не выходят за показатели нормы для вулканца.

– Только-только – некоторые из них. – Он снова посмотрел на показатели.

– Я бы предположил наличие человеческих характеристик, что могут вылезти из этой смеси.

– Вулканский геном доминантен, – сказал Спок.

– Превосходящие гены, ага? Не засек ли я след вулканского шовинизма? –

сказал Маккой. При этом он улыбнулся. Спок знал, что иногда люди улыбались, когда оскорбляли других людей, а иногда улыбались, когда говорили оскорбительные вещи, которые таковыми не были задуманы. К сожалению, делать различие между этими двумя возможными значениями было крайне трудно.

– Вовсе нет, – сказал Спок. – Это экспериментально доказанный факт.

Если бы мы говорили по-вулкански, слова «доминантный» и «рецессивный» не подразумевали бы ни превосходства, ни более низкого положения. Можно также усмотреть человеческий шовинизм в вашем желании того, чтобы именно черты вашей расы превалировали, несмотря на доказательства обратного. Вы закончили, доктор?

– Нет, подождите, не двигайтесь. У меня было немного случаев поизучать

вулканцев. – Он широко улыбнулся. – Не хотите ли пополнить мое образование?

– Я выполнил мои обязательства по отношению к правилам, прибыв на

осмотр. Не вижу, почему я должен оставаться лишь для того, чтобы вы смогли удовлетворить тривиальное любопытство.

– Вы своих обязательств не выполнили, пока я не сказал, что осмотр окончен. Вы, должно быть, будете рады услышать, что у вас прекрасное физическое здоровье.

– Этот факт мне уже известен.

– А что насчет вашего психологического здоровья? Вашего эмоционального состояния? Может, у вас есть какие-нибудь сложности, которые вы хотели бы обсудить?

– У вулканцев не бывает эмоционального состояния.

– Даже невозмутимость – эмоциональное состояние! – сказал Маккой. –

кроме того, ваши физические характеристики действительно могут определяться вашими генами, а вот психологические – нет. Ваше положение обусловило влияние на вас комплекса культурных взаимодействий, конфликтующих философий…

– Мы все – продукт нашего окружения, – сказал Спок. – Иначе мы бы не

были разумными существами, способными к развитию. Однако, мы не бессознательный продукт: мы можем выбирать и контролировать наши влияния. Я не в конфликте с моим положением. Вулканская философия дает мне возможность жизни, лишенной эмоций.

– Можно многое сказать в защиту эмоций.

– В самом деле? По моим наблюдениям, они приносят только несчастье.

– Ах, правда? Например?

– Например. Капитан Кирк.

– И что вас заставляет думать, что Джим Кирк несчастлив?

– Он выказал свои чувства, когда его выбор первого офицера был отклонен.

– В вашу пользу.

– Этот факт не имеет отношения к нашему обсуждению.

– Нет? Вы не испытываете чувства… гордости по поводу продвижения?

– Гордости? Гордость мне неизвестна.

– И, я полагаю, вы сейчас заявите, что не возражали бы, если бы Митча назначили бы на вашу должность вместо вас.

– Ни в коей мере. У коммандера Митчелла репутация компетентного офицера. Не мое эмоциональное состояние должно вас заботить, а состояние капитана Кирка.

– А у вас нет ни чувств, ни желаний…

– Вулканцы не имеют желаний, доктор Маккой. Однако, если бы я

обладал человеческими чувствами, я сказал бы, что это… не ваше дело.

– Все, что оказывает влияние на команду этого корабля – мое дело.

Например, вы служили под командованием капитана Пайка долгое время. У вас отсутствует всякая реакция на его перевод с корабля?

Если Спок и сожалел о переводе Пайка, он подавил эту реакцию. И не

было причин поверять свою слабость чужому человеку.

– Вы не почувствовали огорчения? – спросил Маккой. – Ни намека на

человеческую реакцию на фоне вулканской невозмутимости?

Споку надоел спор.

– Вы полагаете, доктор Маккой, что до вас никто ни разу не обратил

внимания на наследственные противоречия в обстоятельствах моего существования?

– О чем вы, коммандер?

– Хотя я не был обязан объяснять вам мой выбор философии, я это

сделал. Однако вы отказались принять мое объяснение; вместо этого, вы принялись оспаривать мое право на этот выбор. Я не навязывался вам с предложениями объяснить вам, как вам стать более рациональным, – хотя я мог бы вам это объяснить.

– Вау! Знаете, мистер Спок, а мне кажется, что вы рассердились.

– Нет, доктор, я не рассердился. Но я не вижу резона тратить мое время на бесплодные дискуссии.

– Хорошо, мистер Спок, если вы так чувствуете…

– Я так думаю, – сказал Спок. – Хотя вы предпочитаете не замечать разницу.

Маккой взял гипо.

– Я вас отпускаю отсюда вместе со всеми вашими мыслями, – как только возьму образец крови.

– Образец крови излишен. Сенсоры записали все показатели стандартного осмотра.

– Я знаю, но я хочу сделать несколько дополнительных тестов…

Спок поднялся. Впервые за долгое время эмоции, на подавление которых