Первая жертва

— Общественность города поручила мне проверить, как ты тут себя ведешь.

— А серьезно?

— Мне нужны деньги. Я приехал сюда, чтобы посмотреть, смогу ли я тут немного подработать.

— Охотой?

— Ну, если ты считаешь, что легче ограбить банк…

— Забудь про это. Тут разрешено убийство, но ограбление считается преступлением и карается очень строго.

— Я просто пошутил, — успокоил ее Хэрольд. — Я имею в виду ограбление банка. Забыл тебе рассказать, что на Сэма Кэнзайла, который гулял с дочкой Бергера, накинулась стая диких собак и разорвала его на клочки.

— Всегда приятно услышать новости из дома. А как вы там сейчас развлекаетесь?

— Ночная жизнь мало чем отличается от той, которая была до твоего отъезда. Пьем кофе в кафе у мисс Симпсон. Иногда, когда на душе становится паскудно, я влезаю на старый террикон, насыпанный когда-то шахтерами. Мне кажется, что сейчас это самое достойное место для человека — сидишь не вершине кучи мусора, которую насыпал сам вместе со своими соседями.

— Говорят, тот террикон радиоактивный.

— А все остальное разве не радиоактивное, черт возьми! Говорят, что радиация когда-нибудь на нас скажется, если какая-нибудь зараза раньше не доведет до могилы.

— С тобой всегда так ужасно весело, — сказала Нора. — Именно поэтому я и уехала из Кин-Уэлли. Там мне никогда не было весело, и люди разговаривали только о грустных вещах.

— Тебе надоели разговоры про смерть? — удивился Хэрольд. — Надо же, а я-то полагал, что уж в Охотничьем Мире этого добра навалом.

— Это действительно так. Но здесь смерть — развлечение, а дома печальное и неинтересное событие.

— Ты права, моя дорогая.

Нора засмеялась и направилась на кухню.

Хэрольд встал с кресла и принялся разглядывать комнату. На стенах висели фотографии в рамках. Снимки родителей Норы, виды долины Уэлли и Лейк-Плэсида. А также портрет какого-то незнакомца — загорелого мужчины среднего возраста с уже обозначившейся лысиной. У него были суровые черты лица, но он заговорщицки улыбался в объектив камеры.

— А это кто? — спросил Хэрольд, когда девушка вернулась в комнату.

— Джонсон.

— Действительно Джонсон. Как это я сразу его не узнал. Нора, черт возьми, кто такой этот Джонсон?

Девушка рассмеялась.

— Мой парень. Мы познакомились в Майами и приехали сюда вдвоем. Это его квартира. Вернее, была его.

— А чем он занимался?

— Он был Охотником. Очень хорошим Охотником. Его последняя Охота оказалась такой комичной. Джонсону выпало быть Жертвой, а тот, кто на него охотился оказался индийцем. Не американский индеец, а индиец из Индии, представь себе только! Ведь у них в крови отвращение к убийствам. Правда? Такой смуглолицый толстяк в чалме. В чалме! Уму не постижимо! Джонсон сказал, что если бы он заранее знал, что тот тип будет в чалме, он не стал бы даже тратиться на Наводчика.

— У твоего Джонсона было хорошее чувство юмора.

— Да, веселиться он действительно умел. А вот его трофеи.

Хэрольд подошел к стене. Там на отлакированных пластинках черного дерева блестели четыре бронзовых диска. Каждый из них официально свидетельствовал, что их владелец совершил Убийство.

— А где-же сейчас этот весельчак Джонсон?

— На Бут Хилле, местном кладбище. Его подстрелил какой-то очкарик из Портленда, штат Оклахома. Трудно поверить, правда?

— Точно. Слушай, Нора, нет ли у тебя чего-нибудь поесть? Деньги у меня есть, я заплачу.

— Мы сделаем гораздо лучше, — предложила девушка. — Я тут знаю одно местечко, где неплохо кормят, к тому же, владелец этого заведения у меня в долгу.

— А как это у тебя получилось? — поинтересовался Хэрольд.

— Оставь свои вопросы. Каждый зарабатывает на жизнь по-своему.

Внезапно она подбежала к нему и бросилась на шею.

— Хэрольд, я действительно рада тебя видеть!

15

Чтобы попасть в ресторан, они прошли до донца извилистую улочку, вымощенную булыжником, свернули в тупик и спустились в какой-то подвал. Несколько посетителей в тирольских коротких кожаных штанах распевали тирольские песни. Играло цыганское трио. Небольшой пятачок для танцев освещался яркими красными лампочками. В зале было тесно, в воздухе плавали клубы дыма, слышались обрывки разговоров на пяти языках. Владелец забегаловки подмигнул Норе, провел их к столику рядом с танцплощадкой и даже прислал им бутылку вина.

Хэрольд был слишком голодным, чтобы вести беседу, и как волк набросился на первое блюдо — чертовски вкусную маринованную рыбу под названием севиче. Следующее блюдо — бифштекс из натурального мяса он уже ел не так быстро, поэтому смог задавать вопросы.

— Слушай, Нора, а как платят за Охоту?

— Две тысячи долларов за вступление в клуб Охотников. Три тысячи — за первое убийство. Но это только начало.

— А потом?

— Сумма вознаграждения постоянно увеличивается.

— А если меня убьют?

— Правительство бесплатно похоронит тебя на Бут Хилле.

— Пять тысяч — деньги немалые.

— Это правда, но если ты умрешь — это навсегда.

— Согласен, — пробормотал Хэрольд. — Но человеку все равно приходится умирать, даже если он и не собирается никого убивать, но в этом случае ему никто не платит пять тысяч.