Первая встречная

Она прошла по комнате, сжимая ладонями виски, точно могла заглушить пульсирующие удары. Во всем теле дробно стучала кровь… Предчувствие надвинувшейся опасности охватило и не отпускало, и она не могла отделаться от состояния тревоги. Пыталась сосредоточиться, разобраться, но мешали шумы, доносившиеся из коридора. Многонаселенная квартира жила своей жизнью – за стеной играла радиола, из кухни глухо гудели голоса хозяек, хлопали двери, по коридору бегали дети, и их смех, как шар, перекатывался из конца в конец. Подойдя к окну, Ирина потерла холодное, заиндевевшее стекло – мохнатые хлопья медленно проплывали вниз, к земле. Улица побелела, стала нарядной, праздничной. Матово горели огни фонарей. «Вот и зима, – подумала безразлично. – Какая она будет, что принесет? Радость или разочарование, веру в людей или?..» Хотя, какой радости она могла ждать?

Все было тревожным и туманным, как этот вечер, как слова Агапова. В его уклончивых фразах и недомолвках чудилась и опасность и надежда, но сердце уже ничему не верило. Устало верить! Зыбкая надежда давно сменилась отчаянием, сознанием, что все кончено. Все! Обманывая других, не подозревала, что ложь может коснуться ее… Ночами приходили тревожные обрывки воспоминаний, бродили во сне, пропадали, чтобы снова вернуться, напомнить, причинить щемящую боль. Ах, если бы открылась дверь, вошел Сергей, взглянул в глаза… Родной, любимый! Как прикипело сердце к этому голубоглазому, не такому, как все, с кем сталкивала судьба. Разве мог обмануть он, а вот пропал, нет его, и чужие люди успокаивают, вселяют надежду, говорят слова, которым, наверно, не верят сами. Проклятый!

– Все! – неожиданно сказала она вслух. Сказала и прислушалась, точно ожидая, что оно эхом отдастся где-то внутри. Потом медленно, как заклинание, глухо повторила: Все! – И сейчас же что-то новое вошло в нее, словно слово было волшебным и все изменило. – Действительно, что случилось? – громко спросила она себя. Изменил, обманул! Ну и что ж, ведь сама-то она теперь другая. Нет, нет, зачеркнуть, выбросить из сердца, забыть! Но как, если он неотделим, часть твоей души, самое чистое, самое лучшее? Что делать, когда рассудок говорит – нет, а сердце твердит – да, да? Что делать, что делать?.. «Так нужно!» – сказал Агапов. Не мог же обмануть и он?.. Нет, надо верить, нельзя без веры…

Скрипнула дверь, заставила обернуться. В глубине комнаты серой тенью возникла фигура тетки, старенькой, согнувшейся, в еще большем смятении, чем она сама.

– Чайку бы выпила горяченького, Ириша!

Ирине хотелось кричать, а она подбежала к старухе, прижалась к ней, спрятала голову на ее груди, точно могла уйти от своего горя, своей растерянности.

В комнату постучали, но Ирина не услышала. Стук повторился. «К телефону!» – крикнули из коридора. Она подняла голову, пожала плечами. Кто мог звонить, кому она нужна? Усмехнулась и медленно пошла к дверям.

На другом конце провода, откуда-то издалека, незнакомый голос назвал ее имя, что-то сказал, но Ирина ничего не разобрала.

– Кто это? – крикнула она и, наконец, сквозь шумы и разряды узнала Бреккера.

– Немедленно приезжайте на дачу! – услышала она. – Я жду вас.

– Поздно ведь, – попробовала она отказаться.

– Сейчас половина восьмого, в девять будете там.

– Где вы?

– Рядом с вокзалами. Сейчас иду к поезду. Садитесь в последний вагон!

– Но что случилось?

– О, очень интересное и важное. Особенно для вас! – подчеркнул Бреккер. У Ирины сжалось сердце.

– Может быть, завтра? – неуверенно сказала она.

– Нет, нет, сейчас же. Есть вещи, которые нельзя откладывать!

– Что же именно? – вырвалось у нее.

– По телефону нельзя. Выезжайте сейчас же, слышите, сейчас же! Я жду вас! Адрес не забыли?

– Нет, нет, – крикнула она, чувствуя, что охватившее нетерпение и любопытство теперь не остановят ее.

– Возьмите такси! Помните, последний вагон, – успел сказать Бреккер.

– Еду, еду! – крикнула она в трубку и бросилась одеваться…

Уже выходя из квартиры, она вспомнила о наказе Агапова. Остановилась, подбежала к телефону, набрала номер, но услышала частые гудки. Взглянула на часы – без четверти восемь, времени оставалось мало… Набрала номер – занято. Набрала еще – занято опять. Она снова начала медленно набирать цифры диска. Занято! Если бы она знала, что телефон занят Марковым. Если бы она только знала!.. Ждать больше она не могла. Бросила трубку и кинулась к дверям. Выходя, обернулась – в дверях комнаты, прижавшись к стене, стояла тетка. Тревожным взглядом она следила за убегавшей, и в глазах у нее была такая усталость и покорность, что у Ирины сжалось сердце. Она махнула рукой и захлопнула за собой дверь…

– Слушаю, – поднимая трубку, сказал Агапов.

– Докладывает капитан Смирнов.

– Где ты?

– На Комсомольской площади.

– Как ведет себя?

– В семнадцать двадцать, в тупике железнодорожного клуба встретился с Высоким, о чем-то переговорил, и Высокий пошел к Казанскому вокзалу.

– Прикрыт?

– Да.

– А американец?

– Как только ушел Высокий, вошел в будку автомата. Говорил минут пять…

– Номер не установили? – перебил Агапов.

– Нет. Крайне насторожен. Видимо, что-то готовят.