Первая мировая. Убийство, развязавшее войну

Глава V «НЕ ПОЗВОЛЬ ЕЙ СЧИТАТЬ, ЧТО ОНА ОДНА ИЗ НАС!»

В течение двух недель молодожены блаженствовали в Конопиште, радуясь своей победе. Через неделю после свадьбы Франц Фердинанд писал своей мачехе: «Мы оба несказанно счастливы и обязаны этим прежде всего вам. Где бы мы были сегодня, если бы вы так благородно и трогательно не взяли бы нас под свое крыло! Мы никогда не перестанем выражать вам благодарность, и эта благодарность безгранична. Мы не можем предложить вам взамен ничего, кроме нашей полной уверенности в том, что вы проделали такой важный для нас труд и сделали двоих ваших детей счастливыми на всю оставшуюся жизнь… Софи — это сокровище, и я безмерно рад ему! Она может так хорошо заботиться обо мне; я в отличной форме, здоров и намного меньше нервничаю. Я словно бы заново родился. Она обожает вас и постоянно говорит о вашей любви и доброте. Я имею твердое внутреннее ощущение, что мы оба будем несказанно счастливы до конца наших дней. Милая, добрая мама, вы были совершенно правы, решив помочь мне! Всемилостивый Господь, которому мы молимся с Софи два раза в день в церкви, обязательно вознаградит тебя, моя добрая мама, за все, что вы для нас сделали. Я обнимаю тебя и моих сестер, целую ваши руки, навечно ваш самый верный и любящий сын Франци».

Пара проводила свои дни в замковом саду, прогуливались вдоль Ober Kreuzweg. Так называлась улица в Дрездене, где скрывалась София со своей сестрой от негодования, вызванного ее любовным романом с эрцгерцогом, но эта улица была и символом упорной борьбы за их союз. Через две недели они покинули Конопишт и переехали в охотничий домик рядом с Лёллингом в Каринтии. Насколько возможно, они старались сохранять инкогнито, путешествовали по окрестным деревням, ходили на мессы и устраивали пикники в лесу среди ничего не подозревающих других парочек.

Но идиллия не могла продолжаться вечно. Те же венские газеты, что писали о их романтическом союзе как о торжестве любви, обратились к очередному королевскому скандалу в Европе. В разгар медового месяца Франца Фердинанда и Софии король Сербии Александр объявил о своей помолвке с фрейлиной своей матери Драгой Машин. Она была простолюдинкой, с сомнительной репутацией и считалась совершенно не пригодной на роль королевы-консорта. Журналисты, которые воздерживались раньше от осуждения морганатического брака Франца Фердинанда, сейчас выплеснули весь свой яд и проводили параллели между Софией и Драгой. Бездушные хроникеры спрашивали — как мог король жениться на той, кто гораздо ниже его по положению? Александр, выбрав себе такую неподходящую супругу, наносил удар по самому благородству престола. Он заботился больше о личном счастье, чем о долге. Франц Фердинанд, прочитав сообщения, содержащие тонко завуалированные нападки на его собственный брак, хотел жаловаться Францу Иосифу, но София остановила его, указывая на то, что они сами покажутся тогда слишком чувствительными и ранимыми.

В сентябре Франц Фердинанд и София приехали в Вену, остановившись на первое время во дворце Бельведер. Одно из красивейших зданий города в стиле барокко, это архитектурное чудо начало свою жизнь как летняя резиденция принца Евгения Савойского, высокопрофессионального наемника, спасшего Вену от завоевания турками. В начале 1717 г. архитектор Иоганн Лукас фон Хильдебрандт преобразовал уходящий вниз участок города в ослепительный дворцовый комплекс. Одноэтажный павильон с комнатами в строгом классическом стиле, получивший название Нижний Бельведер, располагался в нижней части комплекса. Строгая сдержанность этого места постепенно исчезала в поднимающихся по склону садах, с посыпанными гравием дорожками в тени раскидистых лип, мраморными скульптурами и живописными партерами, каскадами водопадов, впадающих в бассейны, становясь все более величественной по мере приближения к яркому Верхнему Бельведеру. Он располагался на вершине холма, доминируя над всей окружающей местностью. Его окна обрамляли кариатиды и резные колонны, а по краям размещались укрытые куполами беседки; фасад из бледного камня гармонировал с покрытой медью крышей, приобретшей со временем зеленоватый оттенок. Все это было настолько впечатляющим, что мало кто решался жить здесь на протяжении прошедших веков: последний раз Габсбурги пользовались этим дворцом в 1770 г., когда императрица Мария Терезия давала здесь прощальный ужин для своей младшей дочери Марии-Антуанетты как раз перед ее отъездом, чтобы стать злополучной королевой Франции.