«Я почувствовала себя преданной, — призналась Розалин. — Это было одно из величайших разочарований моей жизни».
Теперь, когда она видит, что проблема психического здоровья становится острой, она расстраивается. По словам Кэтрин Кейд, руководителя проектов Розалин в Белом доме, на частных встречах Розалин говорила, что если бы рекомендации ее комиссии были реализованы тридцать лет назад, этот кризис мог бы не возникнуть сейчас.
САМЫЙ ТЯЖЕЛЫЙ ПЕРИОД ПРЕЗИДЕНТСТВА КАРТЕРА пришелся во время кризиса с заложниками в Иране, который поглотил последние 444 дня президентства ее мужа. Четвертого ноября 1979 года исламские экстремисты штурмом ворвались в посольство США в Тегеране и взяли в заложники более шестидесяти американцев. В захвате заложников в основном участвовали студенты. Они заявили, что американские заложники не будут отпущены до тех пор, пока шах, изгнанный бывший иранский лидер, который намеревался лечиться от рака в Соединенных Штатах, не будет отправлен обратно в Иран, чтобы предстать перед судом. Они утверждали, что шах был «антиисламистом», и обвиняли его в хищении миллиардов долларов. Розалин призналась, что была сторонницей возвращения шаха в Иран, чтобы заложников освободили, но понимала: его, скорее всего, убьют. «Я не прекращала желать, чтобы мы, в первую очередь, не допустили его приезда в страну. Хотела, чтобы Джимми последовал первому импульсу. Полагаю, что мы всегда должны делать «правильные вещи». Основная часть кампании 1980-го года, когда с Картером соперничал Рональд Рейган, легла на плечи Розалин, потому что президент принял решение остаться в Белом доме, чтобы погасить кризис. Она заглядывала к нему по нескольку раз в день в перерывах мероприятий кампании. Когда ей не удавалось поговорить с мужем, она напрямую общалась с советником по национальной безопасности Збигневом Бжезинским, который даже инициировал встречи с ней, чтобы обсудить важные моменты. «Я держал ее в курсе, так как знал, что она обсудит эти проблемы с президентом».
Когда Картеры покинули Белый дом в январе 1981 года, они вернулись в Плейнс и положили начало самому долгому и самому амбициозному пост-президентству (периоду после президентства) в американской истории. Несмотря на все свои достижения, Джимми Картер утверждает, что из девяноста одного прожитого им года он больше всего гордится тем, что женился на Розалин. «Это апофеоз моей жизни».
КАК И БЕТТИ ФОРД, чей отец был алкоголиком и умер в результате явного самоубийства, когда ей было всего шестнадцать лет, Нэнси Рейган имела болезненные отношения со своим отцом, который оставил ее мать через несколько месяцев после рождения девочки. Ее мать, Эдит, бродвейская актриса, развелась с отцом Нэнси и передала свою невероятную решительность своей дочери. Когда она приехала в больницу, чтобы родить Нэнси, и ей сказали, что нет свободных палат, Эдит заявила: «Нет палат? Тогда, наверное, мне придется лечь прямо на полу в этом вестибюле и здесь рожать моего ребенка!» Эдит отправила двухлетнюю Нэнси жить со своей сестрой и сводным братом в Бетесде, штат Мэриленд, по соседству с Вашингтоном, округ Колумбия, чтобы продолжить актерскую карьеру. Тот факт, что девочку бросили на шесть лет, преследовал Нэнси всю жизнь. В пятилетнем возрасте она перенесла двустороннюю пневмонию.
Когда Нэнси было семь лет, ее мать вышла замуж за известного хирурга по имени Лоял Дэвис, и Нэнси вместе с Эдит переехала жить в Чикаго. Эдит отказалась от сцены и посвятила себя мужу. Семья жила в богатом историческом районе города «Голд Кост» и занимала квартиру на четырнадцатом этаже в переулке Лейк-Шор-драйв. Нэнси умоляла Лояла удочерить ее, но он сопротивлялся, потому что был жив ее биологический отец. Однако она проявила настойчивость, и в возрасте шестнадцати лет официально стала дочерью Лояла. Подобно своей матери, Нэнси умела добиваться поставленной цели. После того, как она решила, что Рональд Рейган будет ее мужем, Нэнси завоевала его, совершая по выходным поездки на его лос-анджелесское ранчо и помогая ему с явно негламурной задачей — покраской частокола в ограде.
= Подобно своей матери, Нэнси умела добиваться поставленной цели.
Нэнси очень высоко ценила глубокую любовь, которую получала от своего мужа, поэтому отчаянно защищала его ото всех, кто, по ее мнению, не действовал искренне в его интересах. Мужчины в Западном крыле всерьез опасались становиться у нее на дороге. Сотрудники Западного крыла за глаза называли Нэнси «Эвита» (по аналогии с первой леди Эквадора Эван Перон) и «Госпожа». «В конце дня первые леди каждую ночь ложатся спать с президентом и могут сказать: «Я действительно хочу, чтобы ты сделал это для меня», — сказал один сотрудник. — И тогда он, скорее всего, ответит «да».