Перст судьбы. Лирин

Она закусила губу, не зная, что ответить. Вцепилась руками в доски, на которых сидела.

– Они тебе навредили? Сделали больно?

Эйхард сам не знал, зачем задает эти вопросы. Он же все видел. Да, парни обошлись с ней не слишком вежливо, но все могло быть намного хуже, если бы он не вмешался. А так девчонка отделалась только легким испугом и несколькими синяками. Для нее это будет хорошим уроком.

Но ее молчание и эта жалкая поза вызывали недоумение.

– Отвечай. Почему ты молчишь?

Он слегка повысил голос, и она вздрогнула. Он шагнул ближе – и она с тихим всхлипом сжалась еще сильнее.

Амаррка никогда бы не показала свой страх или слабость. Даже стоя одной ногой в могиле, продолжала бы яростно сопротивляться.

Эта же была напугана так, что почти не соображала, что происходит вокруг. И самое странное, когда таны напали, она не сделала даже попытки себя защитить, только кусалась и царапалась, как дикий зверек. Это при том, что все амаррки проходят курсы самообороны, которые преподают при храмах опытные легиты.

– Посмотри на меня.

Когда тяжелая ладонь опустилась на ее макушку, Лирин захотелось провалиться сквозь пол. Ее била такая дрожь, что только усилием воли она заставляла себя оставаться на месте. Она застыла, ожидая удара, но вместо этого мужские пальцы, зарывшись в волосы, слегка потянули за них, вынуждая ее поднять голову.

Не в силах сопротивляться, она подчинилась.

Эйхард пару мгновений разглядывал грязное личико своей госпожи. Точнее, если быть честным, бывшей госпожи. Теперь она была всего лишь слабой, дрожащей женщиной, сжимавшейся в комок от каждого резкого звука. Он уже видел таких. Но не здесь, не в Амарре, а в разрушенных городах и поселках, по которым прошла непобедимая армия аскаров. Это были женщины, пережившие ужас войны и насилие. Но что о насилии могла знать она – эта распущенная девчонка, привыкшая видеть мужчин на коленях у своих ног?

И в то же время сейчас, глядя на нее, он испытал укол жалости.

Да, она была жалкой.

Лицо, еще недавно казавшееся соблазнительным, сейчас было покрыто разводами грязи. Глаза, которые она держала плотно зажмуренными, опухли, и ресницы слиплись от слез. В уголке рта наливался синяк, а нижняя губа треснула и покрылась коркой из засохшей крови. Черные волосы, утратив блеск, висели вокруг лица спутанными прядями. А на тоненькой шее, торчавшей в рваном вороте, бешено билась синяя жилка, придавая девушке беззащитный и трогательный вид.

Именно эта жилка привлекла Эйхарда. Он уставился на нее, словно под гипнозом, с трудом сдерживая желание протянуть руку и дотронуться до нее хоть кончиком пальца. Почувствовать, так ли нежна эта кожа, как выглядит. Так ли беззащитна ее хозяйка, как он себе вообразил.

Внезапно повисшее молчание встревожило девушку. Затаив дыхание, она приоткрыла глаза и наткнулась на странный, немигающий взгляд. Сглотнула. Потом тихо выдохнула. И этот взгляд тут же уперся в ее губы.

Пальцы, державшие волосы, ослабили хватку. Лирин увидела, как мужчина опустил руки вдоль тела, и только тогда поняла, что он ее больше не держит.

– Вижу, они не причинили тебе большого вреда, – голос Эйхарда звучал неприветливо. – Почему ты не сопротивлялась? Амаррки умеют за себя постоять, я это знаю. В чем дело?

– Я… – она запнулась, лихорадочно соображая, что же ему ответить. – Я…

Голос сорвался.

– Как ты вообще попала сюда?

Лирин испытала настоящую благодарность за этот вопрос и с готовностью выдохнула:

– Жрица! Это она!

– Дворцовая жрица? – мужчина недоуменно приподнял одну бровь.

– Да, Мелек. Она хотела, чтобы я подписала отказ от первородства.

– А ты отказалась?

Она кивнула.

– Зачем ей это, ты знаешь?

– Да. Она хочет взять власть в свои руки и править, как регентша, пока Аини несовершеннолетняя.

– Аини? – Эйхард прищурился, вспоминая тощую черноволосую бестию, которая везде таскалась за старшей сестрой. И ее взгляд, вечно горевший завистью и раздражением. – Это твоя сестра?

– Д… да…

Эйхард отвернулся, и взгляд Лирин уперся в его широкую спину, покрытую шрамами. Сердце девушки дрогнуло от запоздалого сожаления. Она была так уверена в своих силах и власти, в своей безнаказанности и неприкосновенности, что ни на миг не задумывалась о чувствах того, кому причиняла боль. А теперь, когда ее жизнь оказалась в его руках, она со страхом ждала, что он вспомнит об этом… Вспомнит – и захочет отомстить.

Между тем Эйхард пытался сложить обрывки информации в цельную картину. Он не слишком хорошо знался на законах Амарры, но его интуиция сейчас назойливо шептала, что здесь дело гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд.

Звук шагов нескольких человек заставили его обратить внимание на более насущные проблемы. По коридору, направляясь к его каморке, шли таны – посланцы Эрсава. Их было трое, не самые сильные и молодые, но опытные и уже показавшие себя на тренировочных боях. Приблизившись к решетке, они остановились, хмуро разглядывая хозяина камеры и девушку, сжавшуюся на койке за его плечом.

– Зачем пришли? – Эйхард первым нарушил молчание.