Персональный рай

Но Джоди не знает, что аметисты — не просто семейная ценность. Когда-нибудь он расскажет ей, что это традиция. Надев ей на шею ожерелье, Стергиос объявил о том, что Джоди — его невеста.

— Твоя мать в курсе, что эта женщина надела аметисты? — поинтересовался Димос.

— Изволь проявить больше уважения, — прорычал Стергиос. — Эта женщина скоро станет моей женой и матерью моего ребенка.

— Зачем тебе это? — поинтересовался Димос. — Неужели она так хороша в постели, что ты потерял голову?

— Ты об этом никогда не узнаешь. И это тебя мучает?

Димос рассвирепел:

— Еще подростком я понял, что Джоди не из тех девушек, на которых стоит жениться. Она хороша для интрижки. Побыть с ней раз или два, а потом выбросить…

Стергиос схватил кузена за галстук:

— Замолчи!

— Отпусти, — сдавленно проговорил Димос. — На нас смотрят.

— Меня это не волнует, — процедил Стергиос сквозь зубы.

— Я не сказал ничего, что не было бы сказано до меня… — Лицо Димоса стало краснеть.

— Все изменится, — отрезал Стергиос, отпустив двоюродного брата.

Димос закашлялся и ослабил узел галстука.

— Ты собираешься угрожать каждому родственнику? Ты будешь весьма популярен на семейных собраниях.

Ему не нужно быть всеми любимым. Он просто хочет, чтобы Джоди жила в Греции счастливо и спокойно.

— Я добьюсь, чтобы Джоди приняли.

— Этого никогда не случится, — заверил его Димос, осторожно отступая. — Ты станешь всеобщим посмешищем, если женишься на этой женщине.

— Тогда передай всем мое предупреждение, — холодно и сурово произнес Стергиос. — Если кто-то проявит к Джоди неуважение, я приму это на свой счет.

Если кто-то обидит ее, будет отвечать передо мной. Ты понял?

— Ты совершаешь огромную ошибку, — сказал Димос, — и очень скоро сам это поймешь. Остается надеяться, что ты не утащишь вместе с собой на дно всю нашу семью.

Глава 13

Неделю спустя Стергиос подошел к спальне Джоди. Он собирался приступить к следующему этапу своего плана. Ему казалось, что он совершает прыжок без парашюта и может погубить то, чего ему уже удалось добиться.

Дверь в комнату была распахнута. Было слышно, как что-то падает на пол, затем раздалась ругань. Стергиос постучал по двери, прежде чем войти. На Джоди были светло-зеленый топ и серые обтягивающие ее стройные ноги лосины. Она пыталась дотянуться до верхней полки шкафа. Ее локоны выбились из короткого хвостика на затылке. Стергиос заметил на кровати раскрытый чемодан.

Грудь его болезненно сдавило.

— Что это?

Джоди вздрогнула и резко повернулась. Ее лицо покраснело от напряжения, в глазах горела злость.

— Я уезжаю. — Она сложила платье и бросила его в чемодан.

Он сжал ее руку.

— Нет.

— Я должна, — настаивала она, пытаясь высвободиться. — Я обещала себе, что больше никогда не буду так жить.

— Что произошло?

Стергиос не жалел, что прислушался к инстинкту и вернулся домой пораньше. Еще утром, завтракая в кругу семьи, он ощутил гнетущее напряжение. Конечно, сложившаяся ситуация давила на нее.

В этом была его вина. Он не ожидал, что семья поставит под вопрос его решение. Раньше такого не случалось, но, видимо, они сочли, что Джоди сбила его с пути истинного. Назревал бунт.

— Для тебя я обуза — точно так же, как и раньше. — Джоди отвела глаза. — Отец стыдится меня, а Маири хочет, чтобы я уехала. Из этого дома, из этой страны и из их жизни. Тебе не кажется, что это на что-то похоже?

История повторяется. Но на этот раз все будет по-другому. Теперь он на стороне Джоди. Но он почти не бывает дома.

Стергиос захлопнул крышку чемодана.

— Ты дала обещание, и я уверен, что ты его выполнишь.

— Ты тоже мне много обещал. Ты говорил, что найдешь время для меня и ребенка, но пропадаешь на работе. Моя мать жила так, строя свою бизнес-империю. Я опять чувствую себя одиноко.

— Скоро работа не будет занимать столько времени, — заверил ее Стергиос.

Он сможет проводить вечера дома, как только разберется с шумихой в прессе. Новость о том, что сводная сестра беременна от него, стихнет через неделю, однако еще не объявлена дата свадьбы. Это говорит о непрочности связи Стергиоса с матерью его будущего ребенка. Что, в свою очередь, позволяет сделать вывод о нестабильности в семье Антониу.

— Я чувствую себя в западне, — призналась Джоди. — Я или нахожусь в своей комнате, или, чтобы не попасться никому на глаза, гуляю по саду.

— Ты никуда не уедешь.

— Я останусь в Греции. Просто перееду в отель. — Она пригладила волосы и сделала глубокий вдох. — Мне следовало так поступить с самого начала. Почему ты настаивал, чтобы я поселилась здесь?

— Это самое безопасное место для тебя, — объяснил Стергиос. — В поместье надежная охранная система, никто до тебя не доберется.

Джоди подняла глаза к потолку:

— Не нужно обо мне беспокоиться, Стергиос. Я постоянно твержу об этом, но ты меня не слышишь. Никто за мной не охотится.

Стергиос сжал зубы. Он не рассказывал Джоди об угрозах, которые поступили после открытия экспозиции в музее. Стергиос привык получать угрозы в свой адрес. Часто они оказывались пустым звуком, поэтому он расслабился. Но теперь под ударом оказалась Джоди.

— Теперь ты публичная фигура, — сказал он.