Перс

— Итак, еще раз. Внемлите глас истории! Ты — Абих Рудольф Петрович, иранист и военный разведчик, троцкист и литературовед, внучатый племянник великого геолога Германа Абиха, первого исследователя геологической системы Кавказа. Истоки? — Рабочая семья обрусевших немцев, два класса немецко-шведской приходской школы при нашей нобелевской кирхе, четыре курса Коммерческого училища, социал-демократический кружок «Вперед», Совет ученических депутатов, журнал «Свободная мысль», член партии с семнадцати лет. Юность? — Астрахань, ассистент кафедры истории искусств и археологии. 1920 год, политотдел Волжско-Каспийской военной флотилии, подчиненный Федора Раскольникова, освобождение Гиляна от англичан, захват деникинских судов в Энзели. Ты присутствуешь при исторических переговорах с английским капитаном о сдаче города. Высокомерный капитан прибыл на катере под белым флагом, роль которого играли женские панталоны: красноармейцы грохотали, англичанин высокомерничал. Далее беспрестанные командировки в Баку и обратно, консультации с Троцким и Блюмкиным, Кагановичем и Сокольниковым, бесплодные переговоры с Кучик-Ханом, доклады об Эхсан Улла-Хане, решение о его выдвижении на место лидера ревдвижения в Персии. Вместе с тем ты титанически любознателен и среди революционного кипения успеваешь посещать лекции в университете, становишься одним из любимых и полезных учеников Вячеслава Иванова. Блюмкин очень одобряет это. У Вячеслава ты встречаешься с Хлебниковым. Вячеслав с энтузиазмом говорит тебе о Хлебникове как о первом поэте, как о пророке нового времени. Ты влюбляешься в дочь Вячеслава — Лидию, девушку с тонким бледным лицом, талантливую пианистку. Ей скучно, но она отвергает тебя. 1921 год: Ревком Персармии, дружба с Велимиром Хлебниковым, которого ты и определил в агитотдел Персармии при ходатайстве за него Мечислава Доброковского. Особенное сближение с Яковом Блюмкиным, который собирается взять тебя в свое путешествие к исмаэлитам, но по требованию Троцкого придумывает тебе важное задание. После разгрома Иранской республики — работа с Орджоникидзе во Владикавказе. Быстрая зрелость — 1922 год: переезд в Москву, Восточное отделение Военной Академии, где готовят работников посольств и агентуру разведки, там ты был исключен на год из РКП(б) за «утайку ценных восточных вещей». Далее — место в Наркомате иностранных дел, где проявляешь яростную активность в троцкистской оппозиции. Возмездие большинства не заставило ждать: ссылка в Курск на «низовую» работу. Затем снова Москва, Блюмкин меж своих многочисленных отлучек — Исфахан, Лахор, Пуна, Катманду, Стамбул, Яффо — успевает помочь, и теперь ты начальник Восточного сектора 40-го разведуправления Штаба РККА. В декабре 1926 года направлен в Тегеран, где вошел в конфликт с послом, ранее получившим грубости и хлопоты от Блюмкина, следуя телеграфной линии Сименса отчалившего в Пуну к исмаэлитам. В связи со стремительно обесценивавшимся троцкизмом был отозван. Жил в Москве, занимался историей революционного движения в Персии. Почти перманентно преследовался по троцкистской линии. Почему не бежал в Баку, в Персию — непонятно. Стать бичом, прикинуться безумным, пешкодралом пройти страну, нищим и бездомным, лежачего не бьют, забыть себя, свой адрес, свое имя, родину, но не отдаться на съедение. Так что Абих? Стойкий оловянный? Или дело в навязчивом чувстве, в привязанности, сиречь в судьбе. Женщина? О жене — Левиковой — узнать не удалось, кроме того, что была послушная: муж сказал сберечь и отослать архив Хлебникова, все исполнила — послала, несколько ящиков, нешуточный груз, рисковала, понимала, кто есть Хлебников. В результате последнего ареста Абиха ее тоже взяли, но выжила, вернулась в 1954-м. Схороненный на Апшероне архив содержал комментарий к поэме Велимира Хлебникова «Труба Гуль-Муллы», материалы для книги «Хлебников и Тиран без Т», составление воспоминаний людей, знавших поэта в Персии, снова комментарии и фотографии. С 1931 года — редактор Государственного издательства социально-экономической литературы. В 1933 году обвинен в «блистательной слепоте», снова исключен и снова восстановлен в ВКП(б). Еще раз арестован в декабре 1934 года как бывший троцкист, окончательно исключен из партии и сослан. Вновь арестован 16 февраля 1936 года, осужден на 5 лет; после пересмотра дела приговорен 1 октября 1940 года к расстрелу. Обвинение: троцкистская агитационная деятельность в Военной Академии, в Наркоминделе, в Курской Губсовпартшколе, в Соцэкгизе, сбор шпионских сведений о целлюлозной промышленности и состоянии железнодорожного транспорта в СССР; передача английской разведке — через Тагианосова, бывшего последнего директора компании братьев Нобелей, — сведений об иранских политэмигрантах.

Штейн перевел дух, а я сел на сцену, потому что мне надоело быть центром внимания.