Пережить ночь

— Я знаю, — кивнула Мэдди. — Всегда знала. До самого конца.

Мужчина рядом с ней оставался застывшим во времени, все еще неопознанным, стоявшим спиной, со склоненной головой и рукой, горстью обхватывавшей пламя зажигалки. Чарли знала, что даже если она подойдет к ним вплотную, как режиссер, входящий в кадр, она не сможет увидеть, как он выглядит. Он будет тенью, как бы близко она ни подошла.

Поэтому она смотрела на Мэдди, сверкавшую в свете прожекторов. Она была такой яркой, что темная фигура в фетровой шляпе исчезла. Тьма изгнана светом.

Мэдди теперь стояла одна, нелепо высокая на своих большущих каблуках и сжимала в руках сигарету «Вирджиния Слим».

— Ты скучаешь по мне? — спросила она.

Чарли уверенно кивнула, сдерживая слезы. Конечно!

— Тогда оставайся.

Чарли бы это понравилось. Будь такой шанс, она жила бы в этом фильме как можно дольше. Но она знала, что это невозможно.

— Ты ненастоящая, — качнула головой Чарли. — Ты просто фильм в моем сознании.

— Но разве он не лучше, чем реальная жизнь?

— Так и есть. Но мне нужно жить в реальном мире.

— Даже если это страшно? — удивилась Мэдди.

— Особенно если это страшно.

Прямо сейчас ей требовалось абсолютное понимание окружающей обстановки.

Того, где она и кто находится рядом.

Ситуация требовала определенности, и от этого зависела ее жизнь.

— Но, возможно, ты видишь меня в последний раз, — произнесла Мэдди.

Чарли чувствовала, как опять наворачивались слезы. Она сдерживала их, решив сделать это «киношное» прощание полной противоположностью реальной версии.

Никакого гнева.

Никаких слез.

Только любовь, радость и признательность.

— Тогда пусть это запомнится, — прошептала она.

Мэдди приняла картинную позу, стоя в профиль, одна рука на бедре, другая элегантно вытянута, а над сигаретой, зажатой ее тонкими пальцами, вился дым. Образ казался Чарли идеальным.

— Какой отстой! — протянула Мэдди.

Чарли улыбнулась и закрыла глаза, зная, что, когда она их откроет, подруга исчезнет навсегда.

— Кажется, я в восторге от тебя, — отозвалась она.

Экстерьер. Веранда «Домика» — ночь

Как Чарли и думала, стоило открыть глаза, Мэдди исчезла. Вместо переулка Чарли оказалась на каменной дорожке перед «Домиком в горном оазисе». Холодный ночной воздух хлестал ее по лицу, принося столь необходимую ясность.

Фильмы в ее голове закончились.

Возможно, навсегда.

Обнаружив под ногами известняк, Чарли решила, что находится рядом с верандой позади «Домика». Она видела похожую дорожку раньше, когда пыталась сбежать через французские двери в вестибюле. Темные клубы дыма, валящие из-за угла здания, подтверждали ее догадку. Слышались щелчки, хлопки и треск чего-то горевшего.

Она помчалась по дорожке и свернула за угол. Дым становился гуще, а звуки — громче. Вскоре Чарли оказалась около знакомого уже бассейна, хотя теперь он выглядел совсем по-другому.

Темное марево продолжало наползать из лобби. Сквозь удушающую пелену Чарли видела мечущиеся отблески на окнах. Сразу за ними большие языки пламени лизали воздух. Глядя на это, она понимала, что огонь распространился на остальную часть помещения. Он полз по стойке регистрации и взбирался по опорным балкам, поднимавшимся к потолку. Кусок крыши оторвался и упал внутрь, на пол, породив облако искр. Волна жара обрушилась на Чарли, заставив ее сделать несколько шагов назад.

И тут она обратила внимание на французские двери.

Они были не разбиты, как большинство окон, а открыты.

Чарли очень хотела верить, что это сделал Джош, но подозревала, что все-таки кто-то другой.

Мардж.

Снаружи.

Она была где-то рядом.

Чарли попятилась назад сквозь черный туман, ее кроссовки шаркали по каменной дорожке, которая внезапно закончилась.

Мгновение она балансировала на краю бетонного выступа, ее руки вращались в отчаянной борьбе, в попытке сохранить равновесие. В конце концов одна нога все-таки соскользнула, взлетела вверх.

Крик сорвался с губ Чарли, когда она падала, цепляясь за воздух, и понимала, что летит в пустой бассейн. Она закрыла глаза, готовясь к удару о дно, но вместо холодного бетона Чарли ожидали несколько футов собравшейся на дне дождевой воды. Вода — черная от грязи, склизкая от водорослей — поглотила ее.

На мгновение Чарли растерялась, не понимая, то ли она все еще падает, то ли плывет. Ее открытые глаза не особо помогали — вокруг было темно. Ее рот, застигнутый на полукрике, наполнился жидкостью, слизью и грязью. Мерзкие струйки стекали ей в горло, душили ее.

Она поднялась, вынырнув из жижи, стала выкашливать то, что попало в ее легкие.

Огляделась по сторонам и увидела, что стоит на глубине около четырех футов. На другой стороне бассейна к бетону цеплялась лестница, ржавая, но, похоже, пригодная для использования.

Чарли пробралась к ней, с трудом передвигаясь в месиве, похожем на первобытную тину. Вся поверхность была покрыта гниющими листьями. Рядом проплыла дохлая мышь.