Пережить ночь

Чарли нажала кнопку «Стоп» на автомобильной стереосистеме, словно Джошу требовалась наглядная демонстрация для понимания, о чем это она. Внезапная тишина в машине создала дополнительный дискомфорт. Она осознала, как долго Джош молчит, прежде чем ответить. То ли потому, что он понятия не имеет, о чем она говорит. То ли потому, что он точно знает, что она имеет в виду, и раздумывает, стоит ли лгать об этом.

— Я никогда не выключал стерео, — наконец произнес Джош.

— Ты это сделал! Ты выключил музыку, и мы сыграли в «Двадцать Вопросов». Я спрашивала. Ты отвечал. И мне нужно… — Чарли медленно проговаривала слова, растягивая их, давая понять, насколько это важно для нее. — Мне нужно знать, происходило ли это в действительности.

— Почему?

Потому что ответ подсказал бы ей, угодила ли она в ловушку, сев в эту машину, к серийному убийце, вот почему. Только Чарли не могла произнести этого вслух. Если бы он знал, о чем она думает, то, несомненно, солгал бы. Да, есть шанс, что он может солгать, даже не зная о ее подозрениях, но Чарли не собиралась облегчать ему задачу.

— Пожалуйста, просто скажи мне, мы играли в «Двадцать Вопросов»?

На этот раз Джош ответил поразительно быстро. Никакого ожидания не последовало. Просто мгновенное «Нет», брошенное в нее как зажженная петарда.

Ответ, которого она хотела и боялась.

— Точно? — переспросила она.

— Да, Чарли. Я абсолютно уверен, что мы не играли в «Двадцать Вопросов».

Очень долгое, как ей показалось, мгновение Чарли просто сидела, переваривая услышанное и позволяя ему просочиться в мозг, как одной из тех маленьких оранжевых таблеток, которые она когда-то принимала. И, похоже, должна продолжить принимать. Потому что без них ничто не мешало фильмам в ее голове взять верх. А ей находиться в неведении относительно того, что является реальностью, а что иллюзией. Ох уж эта подлая форма голливудской магии…

Никакого «настоящего» имени Джоша в его настоящих водительских правах.

Никакого полицейского штата, проезжавшего мимо них, чтобы спасти ее, как ковбой в фильме Джона Форда.

Никакого горячего дыхания в оконное стекло. Или надписи «HELP» на запотевшем стекле. Никаких мыслей о дерзком прыжке из движущейся машины.

Возможно ли такое вообще? Могла ли она настолько потеряться в своем собственном специфическом бренде притворства, что это стало просачиваться в реальность?

Ничего подобного раньше никогда не случалось.

До сих пор Чарли думала о фильмах в своем сознании как о коротких моментах. Воспринимала их как маленькие окна во времени, в которых фантазия заменяла суровую реальность. По сути, эквивалент того, как операторы смазывают вазелином линзу объектива, чтобы придать главной героине легкое сияние.

И когда такой момент проходил, Чарли осознавала, что все закончилось. Ее тело возвращалось в настоящее — эквивалент того, как идут титры и зажигается свет в кинотеатре.

Но прошедший час больше походил на лихорадочный сон. Реальный, сюрреалистичный и живой.

Мысль о том, что некоторые из ее воспоминаний о прошлом, о ее жизни могли выглядеть не так, как она предполагает, нервировала не меньше, чем мысль о том, что она находится в машине с серийным убийцей. Это вызывало такое беспокойство, что ей не хотелось в это верить. Почему она должна доверять Джошу больше, чем своему разуму?

Итак, Чарли вернулась к началу. Она хотела доверять Джошу и одновременно сомневалась в нем. И по мере того, как «Гранд АМ» продолжал двигаться по шоссе, направляясь все дальше в неопределенность ночи, Чарли осознала четыре вещи.

Ничего из этого не происходило. Или все это случилось.

Первое означало, что Джош совершенно неопасен. Второе — что он «убийца из кампуса».

И Чарли понятия не имела, что из этого правда.

Интерьер. «Гранд Ам» — ночь

— Не возражаешь, если я снова включу музыку?

Голос Джоша прорезал мысли Чарли, выдернул ее из глубокого ментального колодца, в который она провалилась. Она смотрела на него, на его палец, застывший над кнопкой воспроизведения. Она начинала бояться, не пережила ли она в уме еще один фильм и что ничего из последних десяти минут на самом деле не произошло.

— Что последнее ты мне сказал?

— Не возражаешь, если я снова включу музыку, — повторил Джош, на этот раз без вопросительной интонации.

— До этого.

— Что мы не играли в «Двадцать Вопросов».

Чарли кивает. Хорошо. Это был не фильм в ее сознании. Если только он все еще не продолжается. Раздумывая над всем этим, она одновременно чувствовала себя пьяной и нуждалась в крепком напитке. Часть ее хотела бы попросить Джоша свернуть на первый же съезд, где она сможет использовать свое поддельное удостоверение личности в первом же баре, мимо которого они проедут.

Вместо этого она про себя согласилась на остановку для отдыха. Согласно дорожному знаку, который они только проехали, она находится в миле вверх по дороге.

— Мне нужно в туалет, — сообщила она, глядя на табличку, которая скользила мимо пассажирского окна.

— Сейчас?