Перевёртыш

Собственно с этого надо было начать мое повествование, но противочумная система широко известна и мне казалось поэтому, что для того чтобы ярче оттенить ей достоинства, следует подробнее рассказать о новой системе, возникшей в недрах бывшего Главмикробиопрома. Далее я позволю себе остановиться лишь на избранных главах славной истории чумологов.

Огромная площадь природных очагов чумы на территории бывшей Российской империи, занимающих свыше 200 миллионов га и постоянные вспышки этой инфекции на юго-востоке страны, вынудили большевиков вскоре после Октябрьского переворота организовать в Саратове противочумный институт, известный сейчас как Институт "Микроб". Инициатором создания этого института был академик Д. К. Заболотный, а идею его создания удалось осуществить благодаря активному содействию профессора А. А. Богомольца и энергии профессора А. И. Бердникова, возглавлявшего тогда кафедру микробиологии Саратовского университета и ставшего первым директором института. Официальной датой начала работы института считается 1 января 1919 года. В 1920 году институт стал независимым от университета. В 1922 году под руководством института были объединены все противочумные лаборатории Юго-Восточного края России. И к этому же году относится начало издания упоминавшегося журнала "Вестник микробиологии, эпидемиологии и паразитологии", получивший мировую известность.

Начиная с 1923 года институт начал организовывать работы по обследованию степей и пустынь, по выявлению эпизоотий чумы среди грызунов. Противочумная система стала переходить от мер борьбы со вспышками чумы к предупреждению заболеваний.

С 1932 года институт "Микроб" становится центром, которому в методическом отношении подчинялись создававшиеся один за другим противочумные институты в Иркутске, Ростове-на-Дону, Алма-Ате и Ставрополе. Тем самым было положено начало уникальной, единственной в мире специализированной профилактической службе.

С противочумной службой связаны имена многих замечательных ученых, среди которых особо следует отменить С. М. Никанорова, Н. Н.Сиротинина, В. Н. Федорова, Б. К. Фенюка, Е. И. Коробкову, В. М. Туманского, И. Г. Иоффа, И. С. Тинкера, М. П.Покровскую, В.В.Сукнева, Н. А. Гайского, Ю. М. Ралля, А. М. Скородумова, Н.И.Калабухова. Всех перечислить очень трудно, но каждый из них был яркой, самобытной личностью.

Поначалу работа сотрудников противочумной системы протекала в очень сложных полевых условиях, когда всем им часто приходилось сочетать функции микробиологов, эпидемиологов, зоологов, и паразитологов, а подчас и лечащих врачей. Как ни странно, но с необходимостью оказания общеврачебной помощи населению на территориях природных очагов, чумы им приходится сталкиваться до сих пор. Примеры этого недавно описаны Сучковым, (очерк готовится к печати в новом выпуске сборника, ссылка на который дана на стр. 27).

Не боясь преувеличения, всех их можно назвать героями, ежедневно рисковавшими здоровьем и жизнью. Ведь в то время никаких средств лечения чумы, кроме противочумной сыворотки, еще не было. Эффект же от нее, и то далеко не во всех случаях, достигался только при бубонной чуме, а при легочных формах он практически был равен нулю. В Советском Союзе первые более или менее реальные успехи в лечении этой инфекции были достигнуты лишь в конце 40-х годов, когда Жуковым-Вережниковым вместе с сотрудниками института "Микроб" был предложен так называемый "комплексный метод", основанный на парентеральном введении щелочного раствора сульфидина с метиленовым синим, в сочетании с противочумной сывороткой. Затем стал доступен стрептомицин и положение резко изменилось к лучшему.

В борьбе с чумой в много страниц героизма и подвижничества, которые всегда были свойственны отечественным врачам, студентам — медикам и обслуживающему персоналу. Их имена вписаны в скрижали борьбы с чумой. Однако, как ни странно, о них мало знает наша широкая медицинская общественность. Поэтому напомню только о двух, наиболее ярких, примерах. Один являет собой Ипполит Александрович Деминский (1864–1912) Заразившись чумой в слободе Рахинка от малого суслика и чувствуя приближение смерти, он продиктовал текст телеграммы с просьбой вскрыть его труп для выделения культуры чумного микроба. Тем самым, своей смертью он доказал, что чума сусликов идентична чуме людей. Из Рахинки прах И. А. Деминского в 1956 году был перенесен в Астрахань и захоронен на территории противочумной станции, Второй пример относится к Василию Павловичу Смирнову (1901–1976), который был увлечен идеей вакцинации людей против чумы через конъюнктиву. Работая в Монголии, где он таким образом привил более 100 тыс. человек, В. П. Смирнов заразил себя чумой, чтобы доказать эффективность предложенного им способа. И доказал! Контрольные (биопробные) животные погибли, а он выздоровел и потом долго работал в Иркутске, куда я его пригласил, когда его, в буквальном смысле слова, выжили, из Ставропольского противочумного института.