Переведи меня через Майдан...

— Вы должны понять и меня. Я отвечаю за здоровье пациента, и если что-то…

Велер вскинул ладонь:

— Если случится что-то, то я вам гарантирую, вы ни за что отвечать не будете.

— Это непонятный для меня разговор. — Михаил Ропан снял очки и сунул их в нагрудный карманчик белоснежного халата. — Мы с вами будто общаемся на разных языках….

— Вы ошибаетесь. — голова Велера качнулась в отрицательном жесте. — Мы с вами не общаемся. Я вам говорю, а вы меня слушаете. И выполняете указания. И вот только в том случае, ни за что не будете отвечать.

Доктор достал из кармана носовой платок, нервно помял его и снова сунул в карман:

— Насколько я понял, вы приехали не только узнать о состоянии больного.

— Совершенно верно. А чтобы наш разговор не носил каких-то недоговорённостей, я вам должен напомнить об одном деле, связанном с адвокатом Вильпертом.

Велер внимательно следил за своим собеседником. Тот даже бровью не повёл. Ай да выдержка. А дело было довольно любопытное. Связанное с наследством одного фабриканта, который неожиданно скончался после посещения доктора Ропана. Юристы потерпевшей стороны ничего доказать не смогли, но ребятки Велера, тряхнув хорошенько адвоката Гюнтера Вильперта, кое-что на доктора откапали. Лет так на двадцать.

Ропан медленно достал и снова нацепил на переносицу очки:

— То, на что вы намекаете, господин дипломат, ещё следует доказать. И подобными действиями должно заниматься не ваше ведомство, если вы действительно, как мне сообщили, из министерства иностранных дел. А вот, чтобы те, кому по долгу службы не пришло в голову искать доказательства, я согласен оказать государству, естественно, через вас, некоторые услуги. Итак?

Велер усмехнулся: вот так ввернул докторишка… Молодец!

— А вы мне определённо нравитесь, господин Ропан. Никаких соплей, всё по-мужски. Поэтому, перейду к делу. Через неделю Козаченко должен стоять на ногах. И не просто стоять, а основательно стоять. Вы будете постоянно контролировать его самочувствие, даже на расстоянии. Если что случится, мы его к вам доставим. За работу получите неплохие деньги. Поверьте, действительно неплохие. Следующее: больше никаких интервью без нашего ведома. Будете говорить журналистам только то, что мы вам скажем. Никакой самостоятельности.

— Но, своё интервью может дать директор клиники, доктор Вайс. Заметил врач. — И оно, судя по всему, не будет совпадать с вашими желаниями.

— Вас это не должно волновать. В конце — концов, вы лечащий врач, а не он. С доктором Вайсом мы разберёмся. Ваша задача: поставить пациента на ноги в установленный срок. И, пока, последнее: для господина Козаченко, как и для всех других, я имею ввиду органы правопорядка, яд пока что не обнаружен. Но факт его наличия сомнению подлежит.

— Но у меня нет сомнений в том, что он есть. — не сдержался Ропан. — Все анализы это подтверждают. И потом: любой яд обнаруживается в течении двух, максимум, трёх суток. Никто не поверит, что мы так долго его не можем найти. Почему сейчас нельзя объявить правду?

— А вы что: специалист по ядам? — едва не вспылил Велер.

— Нет.

— Так в чём проблема? Ваша задача: вылечить больного, а всё остальное, в том числе, и объявление правды — дело рук других, как вы выразились, ведомств. — Велер протянул руку. — Приятно было с вами познакомиться, доктор. А теперь, проводите меня к господину Козаченко и представьте, как представителя «Freedom World». А также проследите, чтобы нам никто не мешал в течении двадцати минут.

* * *

Медведев набрал номер по спецсвязи. После долгого гудка, генерал поднял трубку:

— Щетинин у аппарата.

Полковник, всякий раз слыша эту фразу, про себя улыбался. Так обычно говорили артисты в старых советских фильмах. И откуда у начальника подобное взялось, одному Богу известно.

— Это я. — представился в ответ полковник.

— А, Герман. Чем обрадуешь?

— Есть информация по Луговому.

— Выкладывай.

— Незадолго до поездки в Киев политолог имел несколько встреч в домашней обстановке. Большинство из них интереса не представляют: коллеги по работе, старые друзья, ещё со студенческой скамьи. К нашим делам никакого отношения не имеют, мы проверили. А вот две беседы довольно любопытны.

— Не тяни кота за хвост. — по телефону трудно было понять генеральское настроение.

— За два дня до вылета Луговой встречался со Всеволодом Старовицким.

— Нефтяная компания «Стар — Ойл»?

— Так точно. Первая встреча длилась два с половиной часа. О чём говорили не известно. Общались на природе, специально встретились за городом. Хочу напомнить: Старовицкий летом входил в контакт с Литовченко, правой рукой Козаченко. По поводу газа.

— Помню, помню. — ещё бы тот не помнил, усмехнулся полковник. Тогда они ту встречу, практически, прошляпили. Генерала взгрели «на верху» по первое число. Как ответная реакция, досталось и Медведеву. — Думаешь, нефтяной делец хочет выйти через Лугового на Литовченко, с тем, чтобы пройти на Украинский рынок?