Переведи меня через Майдан...

— Очень даже причём, Богдан Васильевич. Лично для меня странно, что моё ведомство, как говорится, ни сном, ни духом, а у вас вся информация. И второй момент непонятен: зачем вы передали своим доверенным журналистам с телеканала «Свобода» как информацию от неизвестного лица? А после полезли в ЦИК, в поисках сервера. Где логика? Или то был спектакль? Липа? А если информация не подтвердится? За ложь придётся нести ответ. И не перед о мной.

Синчук, буквально, впился взглядом в собеседника.

А если у него в кармане включен диктофон? — неожиданно прорезала мысль сознание депутата. Петренко, как и все, кто прошёл школу партии и комсомола до ужаса боялся силовых структур. Боялся и ненавидел. Вот и сейчас его сковали ненависть к собеседнику, спокойно, и даже несколько вальяжно рассевшегося перед ним, и ужас, что их разговор вскоре будет обсуждаться на Владимирской.

Если бы в тот момент победила ненависть, то Синчук вряд ли бы смог выполнить слово, данное Медведеву. Но в Богдане Васильевиче верх над всеми остальными эмоциями одержал страх. И Станислав Григорьевич понял, что он смог сломать «комсомольца».

— На счёт липы не знаю. — еле слышно ответил депутат. — Новость мне передал Круглый. Он же мне и сказал, чтобы я «сдал» информацию журналистам. Чтобы после мы могли иметь возможность подтвердить сведения, а для этого проникнуть в серверный центр ЦИКа.

— А вы выполнили его поручение. Похвально.

— Послушайте, на каком основании вы мне устраиваете допрос? Ещё и ёрничаете. Я ведь тоже могу сделать ответный шаг.

— И сделаете глупость. Потому, что у меня имеется ещё одна информация. И снова насчёт вас.

— Господи, как я устал от всего. И от всех. От всех абсолютно. — Петренко отодвинул от себя чашку. Не дай бог, у него ещё начнётся истерика, — промелькнуло в голове подполковника. — Особенно от вас. И таких, как вы. Всезнающих и власть имущих.

Синчук потёр лоб, как бы пытаясь разгладить морщины. Снова посмотрел на собеседника. Тот попытался спрятать взгляд, но у него не получилось. Богдану Васильевичу казалось, будто он находится под прицелом. В бытность своей работы на комсомольских должностях, ему не раз приходилось встречаться с подобным взглядом. И он знал, за таким выражением обычно стоит реальное действие. Конкретное действие.

— Так мне сообщать вам новость?

— Говорите.

— Я так и знал, что вас заинтересует моя информация. Кстати, на будущее, Богдан Васильевич. Во время наших будущих встреч, да, да, вы не ослышались, постарайтесь вести себя более сдержанно. Без лишних эмоций. И не стройте из себя мученика, оскорблённого властями. Мы не в зале заседаний. И я, к тому же, не журналист. А теперь вернёмся к нашим баранам. В одной из киевских телекомпаний готовится фильм. Документальный. Но, с главным героем. И этот герой вы, Богдан Васильевич.

Ворот рубашки сжал горло. Бывшие однопартийцы, суки, — моментально пронеслось в голове.

— О чём фильм?

— О вашем прошлом. Далёком и не очень.

— Кто его готовит?

— Этого сказать не могу.

— Не можете, или не знаете?

— Первое.

— Значит, фильм патронирует сам…

— Вот насчёт этого понятия не имею.

— Смысл вам верить, если вы не говорите мне всего?

— Я вам дал достоверную информацию. Ваше право воспользоваться ею, или нет.

— Хорошо. Предположим, я вам верю. Остановить его выход на экран можно?

Синчук отрицательно покачал головой.

— В этом нет необходимости. Мои люди слегка кастрируют его, до выхода в эфир. Так что, особой опасности он для вас не представит. Кроме неприятных минут. Зато послужит хорошую службу, как дополнительный козырь для Козаченко. По крайней мере, мы на это рассчитываем. И опять же, вы никому ни о чём не должны говорить. Всё должно произойти неожиданно. Для всех. В том числе и для вас.

— А если я дам отрицательный ответ?

— В таком случае, для ваших нынешних соратников вскроются некоторые факты далёкого и не столь далёкого прошлого народного депутата по фамилии Петренко. После которых ни одна фракция в парламенте не захочет иметь вас в своих списках.

Богдан Васильевич задумался. Верить подполковнику, или нет? Сидит, весь из себя собранный, спокойный. Уверенный. Знает, о чём говорит. В конце концов, пришёл к неутешительному выводу депутат, чем чёрт не шутит. Козаченко заигрывает с Тимощуком. Почему бы и ему не наладить связи со средним звеном СБУ? Иногда, как показывал жизненный опыт, именно данная прослойка решала больше, чем вся элитная партийная или чиновничья верхушка. Была, не была. Петренко щёлкнул пальцами. Официант моментально материализовался перед ним.

— Коньяк. — как только молодой человек удалился, Петренко наклонился к Синчуку, — Российские политики тоже задействованы в проекте?

— Вы так и не ответили на мой вопрос.

— А вам нужен прямой ответ?

— Да.

— Я согласен сотрудничать с вами.

Коньяк оказался как раз кстати. Депутат сам разлил спиртное по бокалам, и предложил собеседнику. Тот отказался, при этом роясь в карманах, в поисках сигарет.

— Представляю, — Петренко залпом осушил свой бокал, — сколько дерьма они на меня выльют.

— Не больше того, что было.