Пересыхающее озеро

Рут призадумалась, все еще пребывая в сомнениях, но потом открыла перед ними дверь. Они прошли в маленькую прихожую, а потом в гостиную. Спальни находились справа, а кухня за гостиной. Рут предложила им сесть и спросила, не желают ли они чая или чего-нибудь еще. Она извинилась и призналась, что ей еще не приходилось общаться с полицией. Женщина совершенно растерялась и застыла в дверях кухни. Элинборг решила, что приготовление чая поможет Рут собраться с мыслями, поэтому, к неудовольствию Сигурда Оли, приняла предложение. Он вовсе не собирался тут чаевничать и строил гримасы Элинборг. Она только улыбнулась в ответ.

Накануне Сигурду опять позвонил мужчина, потерявший жену и ребенка в результате аварии. Они с Бергторой только вернулись от врача, который сообщил им, что все складывается самым наилучшим образом, плод развивается хорошо, им не о чем беспокоиться. Однако слова врача не произвели должного эффекта. Он уже и раньше говорил им то же самое. Супруги сидели на кухне и обсуждали, не без некоторого трепета, будущее, и тут зазвонил телефон.

— Я не могу говорить с вами сейчас, — отрезал Сигурд Оли, поняв, кто его собеседник.

— Не хочу вас беспокоить, — извинился мужчина, всегда исключительно вежливый. Он держался ровно, тон его голоса никогда не менялся, спокойный, даже флегматичный. Сигурд Оли связывал это с действием успокоительных средств.

— Да уж, — согласился полицейский, — не беспокойте меня больше.

— Просто хочу поблагодарить вас, — сказал мужчина.

— Не стоит, я ничего не сделал, — возразил Сигурд Оли. — Вам не за что меня благодарить.

— Думаю, мне стало лучше.

— Хорошо, — прибавил Сигурд Оли.

На том конце провода молчали.

— Я ужасно по ним тоскую, — признался мужчина.

— Это понятно, — ответил Сигурд Оли, взглянув на Бергтору.

— Не хочу сдаваться. Ради них. Буду бороться за себя.

— Правильно.

— Простите за беспокойство. Не знаю, почему я вам все время звоню. Это было в последний раз.

— Ничего страшного.

— Я справлюсь.

Сигурд Оли уже собрался попрощаться со своим собеседником, как тот неожиданно бросил трубку.

— Как у него дела? — спросила Бергтора.

— Надеюсь, неплохо, — пожал плечами Сигурд Оли. — Впрочем, не знаю.

Сигурд Оли и Элинборг слышали, как Рут готовит чай на кухне. Потом она появилась с чашками и сахарницей и спросила, не нужно ли им молока. Элинборг повторила то, что уже сказала в дверях: они разыскивают студентов-исландцев, обучавшихся в Лейпциге. Еще она добавила, что, возможно, — это только предположение, повторила Элинборг, — кто-то из них связан с исчезновением человека в Рейкьявике в конце шестидесятых годов.

Рут слушала, не перебивая, пока в кухне не засвистел чайник. Она вышла и вернулась с чайником и печеньем на тарелке. Элинборг знала, что женщине, должно быть, около семидесяти лет, но она хорошо выглядела для своего возраста. Стройная, такого же роста, как сама Элинборг, волосы покрашены в каштановый цвет. Лицо вытянутое, взгляд серьезный, усиленный морщинами. Однако улыбка, которой она не часто баловала, была очень приятная.

— И вы предполагаете, что пропавший человек учился в Лейпциге? — спросила она.

— У нас пока нет определенной версии, — вступил в разговор Сигурд Оли.

— О каком исчезновении вы говорите? — уточнила Рут. — Я не помню, чтобы в новостях… — У нее на лице изобразилось сосредоточенное выражение. — Кроме весеннего сообщения об озере Клейварватн. Вы пришли поговорить о скелете из озера, так?

— Точно, — улыбнулась Элинборг.

— Это связано с Лейпцигом?

— Мы не знаем, — ответил Сигурд Оли.

— Но все же вам что-то известно, раз вы пришли сюда, чтобы побеседовать с бывшей студенткой Лейпцигского университета, — твердым голосом проговорила Рут.

— У нас есть кое-какие зацепки, — призналась Элинборг. — Но их недостаточно, чтобы что-либо утверждать, поэтому мы надеемся, что вы поможете что-то прояснить.

— Как же это связано с Лейпцигом?

— Пропавший человек, может быть, вовсе и не связан с ним, — опять вступил в разговор Сигурд Оли, но тон его стал более резким. — Вы прервали свое обучение в ГДР через полтора года после начала. — Сигурд Оли попытался сменить тему разговора. — Вы не закончили учебу, не так ли?..

Не ответив на его вопрос, Рут разлила чай по чашкам, добавила в свою чашку молоко и принялась задумчиво размешивать сахар маленькой ложечкой.

— В озере нашли мужчину, так? Вы ведь сказали «мужчина», не правда ли?

— Да, — подтвердил Сигурд Оли.

— Если не ошибаюсь, вы работаете учителем? — спросила Элинборг.

— Я получила педагогическое образование после возвращения домой, — объяснила Рут. — Мой муж тоже был учителем. Учителя начальной школы. Мы недавно разошлись. Я больше не преподаю. Возраст. Никому больше не нужна. Когда человек выходит на пенсию, жизнь заканчивается.

Она отхлебнула чаю. Сигурд Оли и Элинборг последовали ее примеру.

— Квартира осталась у меня, — снова заговорила Рут.

— Всегда грустно, когда… — начала было Элинборг, но Рут прервала ее, точно ей не требовалось сочувствие незнакомой женщины, да еще находящейся при исполнении.