Перестройка 2.0

Чтение прессы ничего нового не дало. Собственно это и так было понятно, поскольку и в лагере была неплохая библиотека, а газеты там вообще все выписывали — читай, сколько надо. Но, на всякий случай, нужно было проверить, Немирович любил делать дело обстоятельно, не упуская ни малейшей детали. Поэтому, сейчас он с нетерпением ждал окончания своего небольшого отпуска, выхода на работу и получение того самого задания, из-за которого, теперь он был полностью уверен в этом, его и вытащили. И от выполнения этого задания, несомненно, во многом зависит его будущая карьера, а значит — и качество жизни. Впрочем, как опытный аналитик, он не исключал и такого варианта, при котором как раз отличное исполнение задания будет стоить ему жизни.

И вот, неделя отпуска подошла к концу.

* * *

На этот раз в кабинете министра внутренних дел СССР Александра Владимировича Власова не было начальника МУРа, но зато был Николай Иванович Рыжков, член Политбюро ЦК КПСС и Председатель Совета министров СССР. То есть, такая шишка, выше которой мог быть только генсек Горбачев, да и то лишь при определенном раскладе карт.

Другими словами, сейчас перед Немировичем сидел один член Политбюро ЦК КПСС и один кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС, они же — Председатель Совета министров СССР и министр внутренних дел СССР. Первый раз в жизни Николай Вениаминович попал в такое общество, да еще и собравшееся для встречи лично с ним.

После взаимных приветствий и представлений, они втроем расположились в комнате отдыха, скрывающейся за скромной дверью в стене кабинета министра. Там они расселись в уютных креслах за круглым столиком, на котором, кроме традиционных сушек, чуть ли не обязательного атрибута чаепитий всего советского руководства, и, собственно, чая, налитого в стаканы в серебряных подстаканниках (тоже традиционных), больше ничего и не было.

Как старший по должности разговор начал Рыжков:

— Очень рад с Вами познакомиться, Николай Вениаминович. Много слышал о вас как о лучшем аналитике МВД. Сразу хочу принести свои извинения от советского руководства и от лица Политбюро за те страшные события, произошедшие в вашей жизни. Мы, в свою очередь, постараемся искупить совершенную ошибку. Если у вас есть какие-то личные просьбы, то, предлагаю вам сразу их изложить и всё, что в моих силах, будет сделано. А в моих силах, поверьте, многое.

— Большое спасибо, Николай Иванович, но мне пока ничего не нужно. Единственное, что я хотел бы попросить, так это всестороннюю поддержку в том деле, которое мне, как я понимаю, предстоит расследовать.

— Что ж, я слышал, что вы скромник в том, что касается личного, — улыбнулся Рыжков и, обернувшись к Власову, продолжил. — Александр Владимирович, проследите, чтобы в материальном плане товарищ Немирович ни в чем не нуждался. А то уж больно он скромный.

— Так точно, сделаем всё возможное и невозможное! — отчеканил Власов.

— Да, вот как раз речь и пойдет о том, что возможно, а что невозможно, но по факту есть, — вздохнул Рыжков. — Но я здесь, собственно, лишь для того, чтобы запечатлеть свое к вам уважение. Николай Вениаминович. К сожалению, государственные дела не оставляют мне много времени. А в курс поручаемого вам дела вас введет ваш руководитель, товарищ Власов. Он же у нас министр внутренних дел, а не я. Вот, давайте и разбирайтесь с теми делами, что творятся внутри нашего рабоче-крестьянского государства. А я вынужден откланяться, но, надеюсь, мы встретимся с вами еще не раз.

"Хитёр Рыжков, — подумал Немирович, — сплошные намеки и ни слова по существу. Вся ответственность на подчиненных. Надеюсь, Власов не дурак и писал этот разговор".

Власов дураком не был, поэтому, когда Рыжков вышел, он как-то очень пристально посмотрел на Немировича, будто стараясь определить: понял тот расклад или нет? После чего уселся удобнее и начал свой рассказ.

— Понимаешь, Николай Вениаминович, — привычно начальственно тыкал Власов, — незадолго после того, как тебя посадили, у нас тут многое произошло. Что-то ты знаешь из газет, об этом рассказывать не буду — наверняка читал. А что-то, так сказать, скрывается за кулисами. Причем, кулисы эти настолько плотные, что даже члены Политбюро не понимают, что за ними творится. Вот твоя задача и будет заключаться в том, чтобы заглянуть за эти кулисы и понять, что там происходит, кто дергает за ниточки и куда эти ниточки ведут. А это, самый верх, надеюсь, понимаешь? Ниточки, такое дело, похоже, ведут прямо туда. Или я уж тогда и не знаю куда. Может, к нашим идеологическим врагам? Вот в этом тебе и надо будет разобраться.