Перестройка

Сергей Иванович оказался мягок в общении и внимателен, что опять-таки, исходя из печального опыта, свидетельствовало о том, что он человек серьёзный и наверняка опасный при определённых обстоятельствах. Поэтому на вопросы, а их было немало, Ромка отвечал с готовностью, но тоже очень внимательно, внутренне подобравшись. Вопросы были разнообразные, касались его биографии чуть ли не с начальной школы и так или иначе сводились к преданности Коммунистической партии и Советской власти. В какой-то момент Ромка понял, что о его нелегальных заработках и неоднозначном прошлом особисту, а именно так он его классифицировал, ничего не известно. Но это был не повод расслабляться. Продолжалась беседа не менее двух часов, которые пролетели незаметно. Человеку всегда интересно поговорить о себе, особенно если его внимательно слушают. Также ближе к концу беседы Ромка неожиданно отчётливо увидел себя со стороны и догадался, что большинство его ответов Сергею Ивановичу известны заранее, и он не столько слушает, сколько наблюдает за ним. Ну что ж, и это не было чем-то новым. Подобное чувство он испытывал, когда общался с вором в законе Дато Сухумским. Тот иногда несколько прикрывал глаза во время разговора и, казалось, уходил в себя. Было ощущение, что он не вникает в слова, но слушает голос собеседника. Впрочем, нити разговора вор не упускал и подмечал малейший промах оппонента, который мог использовать против него сразу или спустя время, смотря по ситуации. И никогда ничего не забывал.

Тем не менее Ромка выговорился. Собеседник так заинтересованно слушал, что Ромка не устоял перед соблазном говорить почти всё, что думает. И гораздо больше, чем планировал вначале. Разговор незаметно повернул на последние политические события в стране, и Ромка искренне и горячо поделился своим непониманием и внутренним несогласием с рядом происходящих событий. При этом у него не возникло ощущения, что он подставился и что его откровенность может быть использована против него. Сергей Иванович сочувственно кивал и периодически поддакивал на его горячность. Из кабинета Ромка выходил с неким внутренним воодушевлением и странной готовностью куда-то бежать и что-то делать. Внутри бурлила непонятного происхождения энергия, которая жаждала вылиться во что-то созидательное, направленное на благо всей огромной страны, а не на себя лично. Ему показалось, что они с Сергеем Ивановичем понравились друг другу, хотя он так и не узнал цели приглашения. Впрочем, ровно через неделю и в то же самое время была назначена повторная встреча. И к ней следовало подготовиться. А именно написать сочинение про собственную семейную жизнь. Не очень понятно, при чём тут семейная жизнь, но Ромка надеялся, что на следующей встрече он получит какое-то предложение. И что это предложение будет связано с будущей карьерой. Предложение, от которого не принято отказываться. Да он и не собирался. Здесь крылась государственная тайна, и такого воодушевления он не испытывал, даже когда на первом курсе на стремительно заработанные деньги купил трёхкомнатный кооператив в Сабурово.

* * *