Перестройка

«Он возвращается из университета. Тёща, как обычно, не в настроении и многозначительно смотрит на часы, а потом, поджав губы, демонстративно покидает кухню, мол, сам себя обслужишь – не барин! Довольно того, что я тут с твоей дочерью нянькаюсь да ещё и готовлю на всю ораву, пока некоторые прохлаждаются неизвестно где. «Да-да, неизвестно! Вот я ни разу не удивлюсь, если ты не учился, а пропадал чёрт-те где!» – она не произносит фразу вслух, но подобное настроение витает в воздухе. Он ощущает атмосферу необычайно явственно, тем более что действительно не был в университете, а приторговывал индийскими джинсами на ярмарке в Лужниках. Джинсами его снабжал один индус из общаги МГУ, который привозил их с родины, но сам боялся продавать, поскольку в первый же раз его побили, а товар отняли. Ромка изнервничался, намёрзся и устал, но был очень доволен – за утро заработал двести пятьдесят рублей, полугодовую стипендию. Однако хорошее настроение мгновенно улетучилось, когда он зашёл в ванную помыть руки – гора пелёнок уже к середине дня вываливалась из бака для грязного белья. Он быстро их разобрал и прощупал – половина была абсолютно сухой. Как по заказу, в проёме двери появляется тёщина голова.

– А что ты хочешь, ребёнок потеет. Не хватало ей в грязных пелёнках лежать целыми днями!

– Зинаида Алексеевна, они даже пахнут мылом ещё!

– Вот что, Роман, когда будешь работать в СЭВе и зарабатывать, тогда наймёшь и няньку, и прачку, а пока не обессудь!»

Подобных историй накопилось немало, но болезненнее всего он реагировал на реакцию жены – она почти всегда становилась на сторону матери в ситуациях, где он ждал от неё поддержки.

– Рома, мама права, у Юльки то и дело потнички появляются.

– Тьфу ты! Да при чём тут потнички и пелёнки! Неужели ты не видишь, как она ко мне относится?

– Да нормально она к тебе относится. Она привыкла всеми командовать, но делает это для общей пользы. Потому что любит всех!

По мере того как эти картины всплывали в памяти, он распалялся всё больше и больше, вновь приходя в состояние, когда хотелось набить всё равно кому морду или не всё равно кого трахнуть. Он уже забыл, как выглядят другие женщины без лишних деталей туалета, и потому второй вариант представлялся более предпочтительным. Тем более что мужики в данной ситуации были явно ни при чём!

* * *

Однако не всегда «сказано – сделано». Чтобы трахнуть не абы кого, а кого надо, нужно, чтобы звёзды сошлись. Он улыбнулся хорошенькой девушке напротив, та сдвинула соболиные брови, так что между ними пролегла складка, чуть сморщила аккуратный носик и демонстративно отвернулась. «Ну и не надо! Ну и подумаешь! Тоже мне краля!» – он почувствовал, как раздражение поднимается ещё на одну ступень. «Почему, когда тебе не надо, то и дело ловишь кокетливые взгляды, только подмигни! А как в самый раз, как приспичило, так нос воротят!» – агрессия снова вытесняла альтернативу в виде быстрого победного адюльтера. И по мере её роста пропорционально падала самооценка: «Да кому ты нужен? От тебя приличные девушки вообще отворачиваются!» «Ну и хрен с ними, поеду к Гришке, нажрусь!» – тоже неплохой вариант мести. Ромка какое-то время взвешивал его плюсы. «Это тебе в самый раз, а ей, этой, напротив, может, как раз сейчас и не надо. Может, в другой раз она бы и не отвернулась. Может, у неё парень есть, и дело вовсе не в тебе!» – уязвлённое самолюбие качнулось в положительную сторону. «Нет, надо ехать в общагу к девчонкам. Там, по крайней мере, накормят», – урчание в животе определило результат-победитель.

Танька была дома. Ей уже исполнилось двадцать три, и она жила теперь одна в комнате. Как замдиректора магазина.

– Рома, какими судьбами?

– Покормишь?

– Только борщ сварила. И котлеты ещё остались. Но они давнишние уже.

– Всё буду! А выпить есть что-нибудь?

– Водка. Только, Ром, я не одна теперь. У меня мужик скоро с работы вернётся, – в груди неприятно ёкнуло. И надежда, а потом и уверенность, что всё сейчас сложится, мгновенно сменились звенящей пустотой. А чего он, собственно, хотел? Танька – красивая баба. С чего бы ей одной быть?

– Он кто? Я знаю?

– Вряд ли. Грузчиком у нас работает.

– Ты что, приличнее найти не могла?

– Ром, да дипломаты как-то не заглядывают в наш магазин. А я ж всё время дом – работа. Где мне его искать? Но Гриша хороший. Непьющий. В смысле не запойный.