Пересмешник

Сады окружал высокий забор, ворота были кованные, с множеством изображенных на них фигур танцующих котов и кошек. Вход охраняли. Один из стражников, черный кот с белой подпалиной вокруг левого глаза, с удивлением посмотрел на меня и сказал Мряшалу:

– Что здесь делает чэр?

– Он со мряуной. И ему позволено пройти. Чэр – проводник Лунной кошки.

Охранники с сомнением посмотрели на меня.

– Просто покажи им. Так будет быстрее, – попросил меня Мряшал.

Я с неохотой снял перчатки, продемонстрировав черные узоры на коже. Коты жадно уставились на них, и черный с некоторым колебанием сказал:

– Я чту древние законы, где говорится об ожидающих Лунную кошку. Чэр мряожет войти в сад. Но разрешение на посещение храмруа и присутствия на ритуалах нашего народа придется просить у Сына Луны.

– Я помню об этом, – с некоторым холодком в голосе ответил мой спутник и, сделав мне знак, чтобы я следовал за ним, прошел в ворота.

Я двинулся вслед, на ходу натягивая на руку перчатку.

– Не делай этого, – попросил меня Мряшал. – Сразу же возникнут вопросы. Пусть видят, кто ты.

Мне совершенно не хотелось, чтобы все знали, что среди них казненный лучэр, жизнь которого катится к закату, словно летящий под откос паровоз. Но я счел его предложение достаточно разумным и оставил руки неприкрытыми, чувствуя себя так, словно разгуливаю нагишом на званном обеде, и на меня пялятся все приглашенные.

Вишни стояли голые, серые и словно облитые ледяной водой. Над ними возвышался пирамидальный храм Лунной кошки. Он был самым крупным, но не единственным в Рапгаре. Еще два храма, куда более скромных размеров, располагались на северном берегу, но не шли ни в какое сравнение со зданием, к которому я направлялся. Сложенная из глыб розового гранита, с арочными пролетами окон, с колоннами в форме кошачьих лап, пирамида довлела над всем Кошачьим приютом, и ее острый трехгранный профиль был отлично виден даже с северного берега.

Я задрал голову, наблюдая, как с вершины здания взлетела голубиная стая, испуганная звуками тяжелого гонга.

– Подожди мряуня, пожалуйста, здесь. Чтобы провести тебя внутрь, понадобится разрешение. Это мряуожет занять какое-то время.

Он взметнул мантией лежащие на дорожке листья, поднялся по ступеням и скрылся в здании.

– Если нас пропустят, я наконец-то удовлетворю свое любопытство, – произнес Стэфан. – Помню, я еще твоего деда подначивал хотя бы одним глазком взглянуть на Круг Когтей…

– Зачем тебе это? – с некоторым недоумением спросил я, разглядывая барельефы, изображавшие множество кошек.

– Из практического любопытства, мой мальчик. Несмотря на преклонный возраст, я все еще стараюсь узнавать что-то новое.

Я недоверчиво хмыкнул. На мой взгляд, амнис и так знает все на свете.

Мяурры в дверях храма, вооруженные ритуальными резными посохами, увенчанными стальными шипами и когтями, с интересом поглядывали на меня. Анхель нетерпеливо излучала эмоцию за эмоцией, в основном говорящие о крайней степени нетерпения и некоторой доле неодобрения, что я затеял весь этот сыр-бор ради Эрин.

Маленькую площадь перед храмом то и дело неспешно пересекали прогуливающиеся кошки. Зверьки ничего не боялись и чувствовали себя как дома. Одна из них, черепахового окраса, проскользнула мимо меня, таща в пасти упитанную крысу, хвост которой волочился по земле.

– Представляю, как разочарован шпик эр’Дви, – со злорадством произнес Стэфан. – Его, в отличие от тебя, задержали на входе.

– Знаю, – вяло ответил я.

Те же самые господа, от которых я смылся вчера, сегодня с утра хвостом сопровождали меня от самого моего дома. Я счел их неопасными и совершенно не досаждающими мне и выкинул из головы. Когда меня покинул Талер, один из соглядатаев увязался за ним, а второй остался со мной, лишь для того, чтобы отстать возле храма Лунной кошки.

Вновь ударил гонг, его звон растекся по осеннему саду, всколыхнул голые ветви вишен и затих на очень высокой ноте, дрожа, словно потревоженная струна малозанского музыкального инструмента. Очень печальный звук, если подумать. Словно внезапно оборвалась чья-то жизнь.

Мряшал вернулся минут через десять в сопровождении серо-полосатого мяурра с плоской мордой и зелеными глазами. Тот не счел нужным представляться, по встопорщенным усам и прижатым ушам было видно, что кот не слишком доволен сложившейся ситуацией.

– Позвольте взглянуть на ваши руки, чэр, – сипло попросил он меня.

Тон у него было невежливый и раздраженный. Я вопросительно взглянул на Мряшала, но тот сделал мне знак не обострять ситуацию.

– Да. Хорошо. Вы мряужете пройти, чэр. Воля Лунной кошки выше законов мряурров.

Он развернулся, поднялся по ступеням, что-то сказал охранникам и скрылся в храме.

– Кто наступил ему на хвост?

Мряшал закашлял, что у его племени означало смех:

– Лучшая шутка за неделю, Тиль. Не обращай внимряуния. Он всегда такой.

– А что за разговоры о воле Лунной кошки? – с подозрением произнес я. – Надеюсь, внутри меня не отправят на ритуальное заклание?