Перешагни бездну

Пришел Мукумбаев в ятакхану без приглашения, уселся и потребовал чаю. Он вел себя хозяином. Его ничуть не беспокоило, нравилось это или не нравилось эмиру. Сеид Алимхан испугался. Мукумбаев должен был находиться в Женеве, а от Женевы до Кала-и-Фатту не близко.

«Когда же он успел… прискакать?..» — думал эмир, но старался благосклонно улыбаться. Озабоченный вид Мукумбаева не сулил ничего приятного. Очень хотелось Сеиду Алимхану отложить разговор или хоть оттянуть его, но министр сразу приступил к делу.

— Девушка исчезла!

— К… какая девушка?

— Девушка… ваша дочь… Моника-ой… Вы ее признали своей дочерью…

— Говорите: исчезла… гм… Как исчезла?

— Ее нет в Женеве.

— Что же случилось? — Казалось, что эмир действительно взволнован.

— Такое хорошо задуманное дело пошло прахом. Обо всем договорились, все подготовили и… опять!

Без видимой логики Мукумбаев заговорил о предстоящем конгрессе халифатистов в Каире и выразил неудовольствие:

— Ваша бездеятельность, господин, уронила Бухарский центр в глазах Европы. Еще в двадцать шестом году на конгрессе халифатистов в Каире многие великие умы ислама жаждали видеть вас халифом всех мусульман. Лишь Персия, Турция, Афганистан воспротивились. Из-за чего? Из-за вашей приверженности к устарелым догмам. Тогда, помните, отложили решение, чтобы вопрос созрел. Ждали, что вы поймете требования времени. Сумеете налить в кувшин новое вино.

Ужасно неприятный разговор. Крупитчато-белое лицо Алимхана пошло пятнами.

— А что?

— Мы же договорились. Панисламизму необходимы новые одежды. Наш духовный отец, боец за мировое исламское государство Джемальэддин Афгани нашел способ сделать панисламизм знаменем тех, кто идет сражаться против колонизаторов. Нам нужен ислам, как наднациональная, надклассовая общность. Лозунги религии в форме панисламизма нам подходят исключительно для консолидации государств в Азии и вообще на Востоке. Мы за союз мусульманских государств под знаменем халифата. Но мы категорически против теократического государственного строя на религиозной основе. Кто поверит, — для этого нужно быть политическим слепцом, — что семьдесят миллионов мусульман Северной Индии жаждут сделаться подданными бухарского эмира, князька грязной, пыльной, отсталой Бухары, пусть Алимхан называет себя хоть двадцать раз халифом правоверных. Что ж, вы думаете заставить мусульман, образованнейших профессоров Лахорского университета, или мусульман — блестящих офицеров, окончивших военное училище «Сандхерст», целовать вашу грязную туфлю? Воображаете, что ради религиозных бредовых сказок советская узбекская молодежь, образованная, просвещенная, пойдет в ярмо к средневековому тирану, отмахнется от всего, что ей дала Советская власть, и предпочтет виселицу у подножия Арка и палки?

От всех упреков Сеид Алимхан буквально осовел.

— Письма сочинял мулла Ибадулла Муфти… Он правоверный… мало-мало фанатик… и… немного туповат… так сказать…

— А вы взяли и поставили под письмами свою большую печать, вы поставили собственноручную подпись! — перебил Мукумбаев. — И где? Под призывом к джихаду, газавату, к набившей оскомину исламской священной войне, к резне всех немусульман, к истреблению так называемых кяфиров. Мы тоже за джихад. Но мы, новые халифатисты, смотрим на священную войну как на лозунг восточного фашизма…

— Чего-чего? Фашизма?.. — поперхнулся эмир.

— Об этом потом… Нам нужен лозунг, способный привлечь массы правоверных к нам и помешать всяким там республиканцам, либералам, прогрессистам захватить влияние среди мусульман. Мы понимаем джихад как движение мусульман под руководством достойных уважения людей — помещиков, баев, промышленников, коммерсантов, банкиров, держащих в своих руках поводья правления. Единство мусульман мы противопоставим коварным и гнусным домогательствам черни захватить власть. Нам, людям новых веяний, религия ислам нужна, чтобы затыкать уши и рты тем проклятым, кто кричит о классовой борьбе. Вот какой джихад нам нужен. А что мы читаем в ваших воззваниях? Призывы к поголовной резне всех немусульман. Вы, господин, живете тысячу лет назад. А что скажут англичане, едва держащие в повиновении десятки миллионов мусульман в Индии и других своих колониях? А что скажет Франция, у которой все так и бурлит в Алжире и Сирии? А ведь у французов, господин, ваши деньги! Вдруг они наложат секвестр на ваши счета в «Банк де Франс»! А что скажет наш друг Муссолини? Нам лишиться его поддержки нельзя.

Говорил один Мукумбаев.

— А российские царские генералы? Что? Захотят они поддержать вас, эмира, который призывает в своих вот подобных писульках к уничтожению всех урусов в Туркестане?

Да, паук принес заботы. Полномочный министр и эмирский посол в Лиге Наций просвещеннейший и покорнейший слуга эмира, оказывается, явился из Европы в Кала-и-Фатту, чтобы бесцеремонно выговаривать его высочеству.

Мукумбаев потребовал пересмотреть всю программу Бухарского центра, если эмир хочет иметь хоть малейший шанс на успех на предстоящем в 1931 году конгрессе халифатистов. И сейчас же отстранить темного, тупого муллу Ибадуллу.