Пересадка

По крайней мере, думала я, выйдя из бюро путешествий, этот остров не будет похож на свифтовский Лапуту. В детстве я, естественно, читала «Путешествия Гулливера», хотя и в несколько сокращенном и «адаптированном» виде. Воспоминания об этой книге, как и все мои детские воспоминания, были отрывочными, неполными, но весьма живыми — этакие фрагменты ярких частностей в обширном потоке чего-то неясного. Я помнила, что Лапуту плыл в воздухе, так что приходилось пользоваться воздушным кораблем, чтобы попасть туда. А больше я почти ничего и не помнила, разве что лапутяне, по-моему, были бессмертны и еще то, что мне путешествие в Лапуту понравилось меньше всех прочих путешествий Гулливера; я еще решила тогда, что это путешествие «для взрослых» — в те времена для меня такое определение было равносильно проклятию. Были ли у лапутян пятна, родинки или еще что-нибудь, чем они отличались бы от остальных людей? Были ли они учеными? Нет, по-моему, они были весьма дряхлыми стариками и страдали старческим слабоумием, однако все продолжали и продолжали жить — или, может, я все это придумала? Но я хорошо помню, что было в них нечто противное, нечто «только для взрослых».

Но в данный момент я находилась в мире Йенди, и произведения Свифта в местной библиотеке отсутствовали, так что я не могла посмотреть, что такое Лапуту. А поскольку у меня был еще целый день до отплытия корабля, я все-таки пошла в библиотеку, чтобы получше узнать, что такое остров Бессмертных.

Центральная библиотека города Ундунда — это благородное старое здание, полное разнообразных современных удобств, включая легематы. Я попросила библиотекаря помочь мне, и он принес мне «Исследования» Постванда, написанные сто шестьдесят лет назад, из которых я переписала следующее (см. ниже) описание. Во времена, когда творил Постванд, портовый городок, где я остановилась, Ан Риа, еще даже не был основан; еще не пришла огромная волна переселенцев с востока, и жители побережья представляли собой разрозненные племена пастухов и земледельцев. Постванд, надо сказать, проявил довольно снисходительный, но вполне интеллигентный и разумный интерес к их истории и фольклору.

«Среди легенд народов, населяющих Западное побережье, — пишет он, — существует одна, в которой описан крупный остров в двух-трех днях пути на запад от залива Ундунд. На этом острове живут ЛЮДИ, КОТОРЫЕ НИКОГДА НЕ УМИРАЮТ. Все, кого я спрашивал, знали об этом «острове Бессмертных», а некоторые даже рассказывали о тех представителях своего племени, которые там бывали. Единообразие этих рассказов настолько впечатлило меня, что я твердо решил проверить их правдоподобность и, как только Вонг, наконец, закончил ремонт нашего судна, вышел на парусах из залива, держа курс точно на запад. Попутный ветер был для нас крайне благоприятен, и примерно в полдень на пятый день пути я увидел этот остров. Довольно низкий, он, как мне показалось, протянулся с севера на юг миль на пятьдесят, по крайней мере.

В том месте, где мы попытались причалить, берег оказался сплошным засоленным болотом, а поскольку был отлив, да и погода стояла невыносимо душная, омерзительный запах болотной гнили заставил нас снова отплыть подальше, и мы следовали вдоль побережья, пока, наконец, не увидели небольшую бухточку с песчаными пляжами и не вошли в нее. Там, в устье впадавшей в море речонки, стоял городок. Мы причалили к весьма грубому и ненадежного вида пирсу и с неописуемым волнением (я, во всяком случае) ступили на этот остров, пользующийся репутацией хранилища ТАЙНЫ ВЕЧНОЙ ЖИЗНИ».

Я думаю, мне лучше немного подсократить рассказ Постванда, поскольку он чересчур витиеват и длинен, а кроме того, Постванд постоянно посмеивается над Вонгом, который, похоже, и делал большую часть работы, не испытывая при этом никакого «неописуемого волнения». Итак, Постванд и Вонг походили по городу и нашли его довольно жалким и совершенно не интересным, если не считать того, что там водились какие-то ужасные червяки или мухи. Все жители были с ног до головы укутаны в противомоскитные сетки, и все двери и окна тоже были затянуты сеткой. Постванд полагал, что эти мухи, наверное, очень больно кусаются, но вскоре обнаружил, что это не так; мухи были чрезвычайно надоедливы, но, по его словам, человек вряд ли мог почувствовать их укус, который к тому же не вызывал ни опухоли, ни зуда. Тогда он решил, что мухи разносят какую-то опасную болезнь, и спросил об этом островитян, но они полностью это отрицали, говоря, что никаких особых заболеваний на острове никогда не было, а болеют люди как раз на «большой земле».

Постванд совсем разволновался и стал допытываться, умирают ли жители острова. «Конечно!» — изумились они.